– Джордж консультирует меня по меню и будет с нами сегодня ужинать.
– Да? Хорошо.
По какой-то причине Леона показалась расстроенной. Неужели решила, что у них будет романтический интимный вечер? Она даже не одета должным образом. Выглядит так, будто приехала прямиком с работы. На жаркие свидания может даже не рассчитывать, ни теперь, ни в будущем. Если она хочет этого, ее ждет разочарование.
Раздался писк таймера, и Байрон выбросил эту мысль из головы. Нужно готовить еду.
– Планируется легкий ужин, сервированный на маленьких тарелочках, – пояснил он Леоне. – Чэдвик снабдил нас образцами всех сортов продукции «Пива Першерон», так что устроим дегустацию. – Он открыл дверцу одного из трех холодильников, заполненных исключительно напитками. – С чего желаешь начать?
Леона моргнула:
– Я не пью.
Он удивленно уставился на нее. Вот еще новости! Раньше они всегда пили вино за ужином. Странно.
– Хорошо, налью тебе воды.
Пора приниматься за работу. Он разложил по тарелкам тушеную ягнятину, котлеты с ветчиной, петуха в винном соусе, рататуй, запеченную с травами меч-рыбу и утиный паштет. Подал суп вишисуаз в маленьких супницах, кастильский чесночный суп и гаспачо. Джордж тем временем достал домашние чипсы из корнеплодов в трюфельном масле и порезал французский багет. Леона сфотографировала каждое блюдо и тщательно записала пояснения Байрона.
– Не уверен, что стоит включать в меню гамбургеры и жареную картошку. Ты как считаешь?
– Это популярное блюдо. Если ты не против.
Байрон вздохнул:
– Да-да, еда для народа и все такое.
Когда они сели за стол, он перехватил устремленный на него взгляд Леоны и удивился, не покраснела ли она?
– Ты так давно для меня не готовил.
– И для меня тоже, – тут же нашелся Джордж, пробуя утиный паштет. – Нужно отдать тебе должное, парень. Ты весьма преуспел.
– Вот как? – воскликнула Леона.
– Когда мы начинали на моей кухне, он не мог даже кашу сварить.
– Эй! Мне тогда было сколько? Пять лет?
– Четыре, – поправил Джордж и обратился к Леоне: – Когда он стал просить еще печенья, я велел ему отработать, помыть посуду.
Леона одарила Джорджа ослепительной улыбкой, а Байрона укоризненным взглядом.
– Мне он этого не рассказывал.
– Поначалу он отказывался, но, питая любовь к шоколадному печенью, вернулся несколько недель спустя, после того как… – Фраза повисла в воздухе.
Байрон догадался, что речь о родителях, которые ужасно ругались за ужином, выкрикивая оскорбления в адрес друг друга и швыряя посуду. Тогда в голову Чэдвику едва не угодила тарелка, а Байрону с Френсис пришлось увернуться от суповых брызг. Они расплакались, и отец наорал на них. Байрон сбежал от царящего хаоса, Френсис последовала за ним. В конечном итоге оба оказались на кухне – самом безопасном месте в доме, куда отцу не пришло бы в голову заявиться. Френсис не хотела работать ради печенья и стакана теплого молока, а Байрону было что-то нужно. Что угодно, лишь бы отвлечься от разворачивающейся в его жизни драмы, хотя в то время, конечно, ему было не до самоанализа. Просто хотелось верить, что все будет хорошо.
