Два писателя, или Ключи от чердака | страница 40
Я не могла двинуться из кресла. Что ж такое, меня без Лени не зовут. Все поедут: Майоровы, Чмутовы… Так мне и надо — мне же нравился телефон?..
Я схватила трубку, едва она дрогнула.
— Але, Ирина?.. Ты так быстро ответила… Иринушка, а поехали завтра в Каменск?
Завтра в Каменск??!! Я что–то мычу, скрывая радость.
— Там Нетребко поставил спектакль. Хрен его знает, что происходит с искусством… Восемь спектаклей покрыли весь город… Каково, а? Бродвейский принцип. Теперь хана, спектакль снимают. Дезафишируют! Он хочет, чтоб хоть мы напоследок увидели. Это будет зрительская гастроль, похороны спектакля…
Хорошо, что он не видит мое лицо: я ликую, как в детстве, когда впервые увидела негра. Объясняю: поехать, увы, не смогу, надо больничный закрыть, и Лелю не с кем оставить…
— Поехали, Иринушка, будет славно. Все ты сможешь, у тебя же такая воля!.. Я подсмотрел твой гороскоп. Ну, с кем ты Лелю обычно оставляешь?
Он проявляет заботливость и осведомленность, неожиданную для человека без трудовой книжки. Я вдруг признаюсь, что написала… что–то такое написала, не знаю, как лучше назвать — не рассказ, не сценарий… Текст, подсказывает он, хорошее слово — текст. Я рассказываю про Тарантино, про Омутова, про то, как он побудил меня тыкать пальцем в компьютер… Он ухватывается совсем не за то, он срывает вьетнамские заплатки, но я разыгрываю из себя пожилую немецкую даму, стойко пытаюсь удержать его в своем формате. Это развлекает. Почему бы и нет? Я поддакиваю, подхмыкиваю, временами не слушаю.
— Ну, это уже секс по телефону, — обрываю.
— А что, ласточка, испугалась?
— Не испугалась, мне про тебя что только уже не рассказали. Говорят, ты детей своих на карниз ставил, женщину добивался.
— А ты поверила?
— Да нет, конечно.
— Еще не знаешь меня, Иринушка.
— А мне кажется, знаю. Есть такая иллюзия.
Мы болтаем долго–предолго. Он в удивительном расположении духа, энергичном и щедром. У него какой–то черноземный голос.
С утра я мчусь в поликлинику, отвожу Лелю к маме, наряжаюсь в новое пальто и английскую шляпу, потрясающую английскую шляпу, с бархатной лентой, с большими полями, я привезла ее из Лондона, в таких шляпах леди ходят на скачки, но я надела эту шляпу в Каменск. Сбор у памятника Ленину, мне до площади идти пять минут, я вышла заранее, купила розу и, постукивая каблуками, доставила ее к месту сбора. Увидев меня, Майоров ахнул. Чмутовы пошли в Дом актера за пивом — сообщил он небрежненько, Игорь сказал, что ты поедешь, но мы не поверили. Он поставил меня к дереву фотографироваться, он не догадывался, что я пришла на свидание. Как же долго Майоров целился, и как напряженно я вглядывалась в Дом актеров — Майоров так никогда и не показал мне этот снимок.