— Я… Это… Ну… Славочка!.. — забормотала Карпухина, уже начиная всхлипывать.
— Людка, не вздумай зареветь! — грозно сказал я. — Меня слезами не проймешь!
Я вытащил носовой платок и протянул ей.
— На! Быстро вытри нос!
Людка послушно принялась вытирать нос и глаза.
Генка растерянно топтался рядом.
— Спасибо… — пробормотала Людка, возвращая мне платок.
— Вот и замечательно. — сказал я. — А теперь оба — кру–угом! Марш в класс! На свои места! И только попробуйте сегодня хоть одну двойку схватить!
Они послушно повернулись и засеменили впереди, а я пошел за ними, как конвоир.
И тут Людка, на ходу полуобернувшись ко мне, с упреком сказала:
— Тебе хорошо рассуждать, Слава! Ты еще не влюблялся!..
И вновь я вспомнил улыбку Анжелы, ее прикосновения, ее слова, когда она причесывала меня и завязывала мне банты. Это воспоминание прилетело как будто из другой жизни, из той, где я был вовсе не ответственным и требовательным вундеркиндом, а самым обыкновенным маленьким мальчиком, да еще в нарядном платье и с куклой в руках.
Это воспоминание, наверное, должно было расслабить меня, заставить меня пожалеть безутешных влюбленных, понуро тащившихся впереди меня на уроки, но вместо этого, наоборот, оно придало мне сил.
Я понял, что я… Что я на самом деле очень люблю Анжелу! И что ради нее я готов на любые подвиги и жертвы, на любой труд! Лишь бы только она всегда была такой, как вчера — нежной, заботливой, и тоже влюбленной… Влюбленной в меня!
И еще я понял, что действую совершенно правильно по отношению к Людке и Генке.
Это ведь я — практически сложившаяся личность, несмотря на возраст. А Людке и Генке еще только предстоит вылепить из себя новых, более совершенных личностей!
Никто за них это не сделает, все должны будут сделать они сами.
А я буду их только направлять. Аккуратно, но требовательно.
Это мой долг. И никуда от него не денешься. Да и не собираюсь я никуда от него деваться.
Эти мысли промелькнули в моей голове в один миг, и я сказал в спину Людке Карпухиной:
— Не влюблялся, конечно!.. Откуда ты знаешь?..
Людка, продолжая плестись вперед, резво повернулась ко мне, и в ее глазах мелькнул острый интерес.
— А что, а… Это… Как ее зовут?.. — быстро спросила она.
— Не важно! — сурово ответил я. — Ты лучше об уроках давай думай. Сейчас звонок будет!
И точно, едва мы вошли в класс, как прозвенел звонок.
Генка поплелся на свое место, а Людка, естественно, села со мной. И весь урок она время от времени поглядывала на меня с любопытством.
