Дориан между тем бесшумно бродил по своей квартире, попивая лакричный чай и разговаривая по мобильному телефону, который звонил без перерыва. Казалось, он отвечает сразу на несколько звонков, а телефон все звонил и звонил, заливался, вибрировал, играл с различными интервалами мелодию популярной песенки, едва ли не выписывал сложные оркестровые симфонии из звенящих колокольных звуков. Раз за разом он давал краткие ответы по телефону, как будто был высококвалифицированным телефонным оператором, наклонялся, чтобы сделать быстрые пометки в записной книжке. Наконец, отразив целый натиск звонков, он рухнул в плетеное кресло, подвешенное к потолку.
Тем временем Рита вернулась из соседней комнаты и тоже села на софу.
— Итак, вид из окна тебе явно понравился? — Ее голос вывел Фрэнки из состояния глубокой задумчивости.
— Просто потрясающе, — улыбнулась Фрэнки, входя в комнату. — Из твоего окна такой же?
— Не совсем. У Дориана более дорогой. Еще минутка, и ты сама сможешь в этом убедиться.
— Хорошо, как скажешь. Давай лучше достанем Фреда и Джинджера, они, наверное, просто умирают от голода.
— Не беспокойся. Я их уже накормила. Они даже успели заснуть на моей постели.
— Спасибо! — Фрэнки благодарно улыбнулась. — Они, наверное, вымотались не меньше, чем я.
— Вымотались. Вымотались! — Дориан прищурился и стал похож на птицу-секретаря. — С чего это тебе выматываться, если ты только что приехала?
— Не знаю, наверное, от акклиматизации и нарушения суточного ритма. — Фрэнки сделала слабую попытку защищаться. С одной стороны, ей не хотелось выглядеть старой брюзжащей развалиной перед лицом едва знакомого ей человека, но, с другой стороны, если честно, больше всего на свете ей хотелось сейчас облачиться в пижаму, выпить чашку чая и пойти спать. Даже несмотря на то, что время еще было довольно раннее.
Дориан как будто этого не замечал. Лучезарно улыбаясь, он потирал руки, как будто собирался высечь огонь.
— На этот случай у меня припасено кое-что, что быстренько поставит тебя на ноги.
— Уж не твой ли это любимый лакричный чай? — вмешалась Рита, обмахиваясь номером «Национального следопыта».
Дориан насупился.
— О, женщина, имеешь ли ты веру? — Он встал, упер руки в бока и драматическим голосом произнес: — Я устрою вам праздник!
Праздник? Глаза Фрэнки от ужаса широко раскрылись, она начала что-то шептать Рите на ухо. Меньше всего на свете ей сейчас хотелось участвовать в каких бы то ни было праздниках. К сожалению, Рита, по всей видимости, не разделяла ее опасений.
