Мулла Ислам понял намёк и пожал плечами. А площадь гудела:
— Среди нас нет предателей!
— Обычаи гостеприимства священны!
Когда шум немного стих, мулла сказал мягко:
— Это не предательство, а наша обязанность. Соседние аулы её уже выполнили. Зачем же нам идти против всего народа? Подумайте хорошенько, прежде чем решать. Наши соседи тоже не глупые люди…
— Верно, мулла! — раздался молодой голос.
Все оглянулись, чтобы видеть, кто поддержал муллу. А тот уже сам протолкался вперёд, в середину. Никто в ауле не знал этого юношу. Обрадованный мулла закивал головой. Незнакомец продолжал:
— Мы, ваши соседи, тоже не глупцы и знаем, что устоит лишь та крепость, защитники которой дружны и едины. Вчера в нашем ауле была сходка, и знаете, что мы сказали?
Люди презрительно молчали. Только лентяй Гома, ещё более жалкий и ободранный, чем всегда, высунулся вперёд:
— Говори!
— Мы ответили: не предадим!
Гул одобрения и радости прокатился над площадью.
Мулла не решился продолжать спор и осторожно ускользнул домой.
«Пусть делают как хотят. Нельзя спорить с народом, когда уже видишь, что своего не достигнешь. Вот Супани этого не понимал и погиб страшной смертью, а люди радуются», — мысленно оправдывался мулла перед своими вчерашними ночными гостями — владельцем отар овец Жабраилом и муллой Хасаном из соседнего аула. Это они передали ему важное поручение — выдать русских.
Долго не спали вчера мулла и его гости. Мулла Хасан говорил:
— Белогвардейцы хотя и русские, но наши друзья. Нам нужны союзники, которые умеют вести хозяйство. А у большевиков ни кола ни двора.
Жабраил перебил его:
— О чём разговор! Мулла Ислам и сам не маленький, понимает, с кем нам по пути.
— И откуда аллах принёс их на наши головы! — скорбно вздыхал мулла Хасан.
— Завтра мы выпроводим русских, — заверял муллу Ислама богач Жабраил, умалчивая, что они едва унесли ноги из своего аула.
Ночные гости надеялись, что смогут потом ставить в пример односельчанам соседей, потому так и уговаривали муллу Ислама. Слышали бы они сейчас, как он шепчет им вслед:
— Моё дело — сторона, пусть решают, как хотят…
А у Хамида и Санет в эту ночь тоже был новый гость. Он растормошил уснувшего Арби, Ванюшку, Бексолту, крепко обнялся с дядей Фёдором и Хамидом, низко поклонился Санет.
— Как ты возмужал, Бека, — порадовалась она.
— Видишь, друг, — невесело пошутил дядя Фёдор, — у тебя больше нет врагов в ауле, зато из-за меня пришлось тебе прятаться от солнца.
— Ничего, — засмеялся Бека. — Я теперь ночная птица.
