— Благодарю, благодарю, — важно кивал Супани.
— Ваша задача — показать в аулах, как опасны русские… Ну, эти самые рабочие, голодранцы. Во всех бедах они одни виновны. Что ни день, убивают горцев, хотят всех мусульман обратить в свою русскую веру. Передайте нашим муллам: довольно сидеть в мечети сложа руки…
— Всё, всё сделаем, это легко. Будь они прокляты, безбожники! — Супани скрипнул зубами и стиснул рукоятку кинжала.
— Не так-то легко, но необходимо.
Чем дальше, тем скучнее становилось Арби. Он выбрался из-за лошади и хотел скользнуть в толпу. Мимо проходил казак-офицер. Он отдал честь и поздоровался с собеседником Супани.
— А вот этот русский… за нас, — проговорил тот несколько растерянно. — Ну, мне некогда, извините. Счастливо вам добраться.
Провожая офицера недоверчивым взглядом, Супани вдруг заметил худенькую мальчишескую фигурку, весь подался вперёд, натянул повод.
— Эй! — закричал он пронзительно. — Мальчик!
— Что случилось, кунак? — обратился к Супани мужчина лет тридцати в надвинутой на самые глаза кепке, который давно уже тёрся поблизости.
— Мальчик, — повторил Супани, вытянув руку. — Вон, вон! Беглый. Мой мальчик!
Человек в кепке мгновенно понял сбивчивую речь Супани, особенно когда увидел уголок толстого бумажника.
Арби потерял какую-нибудь секунду, не больше, — точно заворожённый, он прислушивался к каждому слову, которое произносилось за его спиной.
Всего одна секунда, но бежать теперь уже было поздно.
Тот, в кепке, нагнал Арби и ухватил сзади. Худые руки оказались цепкими, как железные клещи.
И вот Арби уже стоит перед Супани, который, вытащив бумажник, отсчитывает мелочь. А собравшиеся вокруг люди поучают:
— Ремня тебе дать, чтобы не бегал из дому. Отец должен гоняться за тобой, ночи не спать…
Арби молча глотал слёзы. Самый добрый из этих людей сейчас не пожалеет его. Ещё бы! Ведь они приняли Супани за его отца. Это казалось особенно обидным. Эх, Ванюшка, Ванюшка, верный друг! Ну появись же, придумай что-нибудь, выручи…
Супани взобрался на коня. Человек в кепке поднял Арби, помог усадить его впереди.
— Испасеб, испасеб, — важно благодарил Супани.
Выехали за город. Арби давно перестал плакать. Он решил, что всё равно сбежит из аула и вернётся в город. Нужно лишь, как учил когда-то отец, получше приметить дорогу. Мальчик старался ни единым словом не отвечать на бесконечную брань Супани.
— Шайтан!.. Вот погоди, закую тебя в кандалы, щенок паршивый! Побегаешь у меня. Связался с этим паршивцем Бекой…
