Рубежи Новороссии: Сборник рассказов о борьбе за воссоздание нашего поруганного Отечества, развернувшейся на полях Новороссии | страница 78
А что вы хотели? Либерализм — он такой…
Однако речь у нас о солнечной батарее. Напишу всё честно: отличная вещь, но мощность её слабовата. Летом в солнечную ясную погоду она нормально заряжает только одно подключенное к ней устройство (телефон, планшет или фонарик). При этом маленькие телефоны она заряжает за 2–2,5 часа, планшету надо 3–4 часа. Светодиодные фонарики с пальчиковыми аккумуляторами заряжаются гораздо быстрее.
В пасмурную погоду дело идёт гораздо труднее. Планшет от неё не заряжается вообще, телефоны и фонарики заряжаются, но гораздо хуже. У нас тут долго стояла пасмурная погода, из-за чего я не мог ничего написать: в степи электроэнергию взять негде.
В остальном батарея хороша и удобна: её размер примерно как лист А4, она не бьётся, не боится сырости, ударов и падений. Она легка, прочна, занимает мало места. Очень полезно иметь к ней аккумулятор-накопитель, чего я, к сожалению, не предусмотрел. Однако и без него она очень хорошо выручает, и такую батарею надо бы иметь в каждом отделении или хотя бы в каждом взводе. В общем, хорошая вещь. Стоит она около 10000 рублей, брал я её в Москве. Когда ехал в Новороссию, то на КПП «Успенка» пограничники смотрели на неё с большим интересом, в хорошем смысле этого слова.
Сады здесь стоят почти совсем пустые, наверное, из-за прошедших весной заморозков, убивших на деревьях весь цвет. Лишь на одой-единственной яблоне есть немного ужасно кислых яблок, которые почему-то до сих пор не поспевают. Но мы и их грызём из-за отсутствия свежей зелени.
Когда-то владелец шикарного особняка держал здесь обширное приусадебное хозяйство. Чего только здесь не было! И сельхозтехника, и хранилища, и всевозможные машины для переработки сельхозпродукции. Однако война разорила полностью всё это хозяйство, от которого теперь есть лишь жалкие останки, сплошь издырявленные пулями и осколками.
В степи из-за засухи бушуют пожары. Недавно неподалёку от нас разорвалась бандеровская мина, так вокруг неё сразу вспыхнул пожар. Горит всё, даже живые зелёные акации по оврагам, и те горят.
Согласно штатного расписания, я теперь гранатомётчик, а на деле исполняю так же обязанности фельдшера. Но кто такой фельдшер на войне? Забудьте об обычном облике медицинского работника в белом халате, на передовой ничего подобного нет и близко. Здесь медик — такой же боец как и все остальные, лишь имеющий помимо обычной амуниции ещё и сумку с медикаментами. Медик так же стоит на позициях, так же участвует в сражениях, но в его обязанности входит вынос раненых с поля боя и оказание им первой доврачебной помощи. Последнее сопряжено с большим риском: подстрелив нашего бойца, вражеский снайпер очень часто поджидает следующего, спешащего на помощь раненому. Поэтому теперь помимо освежения в памяти медицинских знаний мне предстоит так же осваивать гранатомёты, что я готов делать с радостью и большой охотой. Мне никогда не забыть осени 1993-го, когда у меня из глаз катились слёзы от бессилия перед пулемётами и танками предателей. Эх, врезать бы им сейчас из гранатомёта… но для этого надо не только иметь сам гранатомёт, но и владеть этим оружием в совершенстве. И вот теперь мне предоставляется возможность поквитаться с теми же предателями Родины, но уже на другом поле, где они пытаются загребать жар руками обманутых ими украинцев.
