— У меня убили всю семью, и есть смысл жить только на передовой, с оружием в руках.
— А в какие войска Вы желаете попасть?
— В авиацию!
— В авиацию, — раздумчиво проговорил Военрук, — что же, вполне! Летчиком или пилотом?
— А в чем, простите, разница? — Покраснел подросток.
Иван Ильич переглянулся с комиссаром. Оба расхохотались…
— Простите… — сказал военрук, и уже всем, громко:
— Воль–но!
— Летчик это: связист, механик, штурман, стрелок… Пилот — тот, кто за штурвалом, — пояснил молчавший до сих пор комиссар.
Будущие бойцы прыснули смехом.
Иван Ильич и Кирил Алексеевич поддержали веселье.
***
Ближе к ночи в военкомате сделали перерыв «на обед». Илья Ильич ворчал: «Трудно назвать обедом — завтрак из чая полученный вечером!»
— Зато с сахаром! Видишь, как с интендантом повезло?
— Да… если бы он еще видел дальше своего носа! — проворчал военрук.
— А он уже видит — ему Матвеевна свои очки отдала. Конечно линзы не такие толстые, но «натыкаться на шкафы» он перестал, а нос у него определенно выдающийся!
Илья Ильич рассмеялся, вспомнил шутку, что если интендант выходит из–за угла, то сначала показывается его нос, потом… опять нос, и лишь затем хозяин носа.
Военрук подошел к окну, отхлебывая чай посмотрел во двор:
— Тиха и безмятежна ночь… словно ничего не происходит, а вокруг мир, — прозвучало задумчиво.
— Ты мне лучше скажи, Илья Ильич, о чем ты думал, когда шел вдоль шеренги ребят?
— О них и думал.
Нет, ты не отговаривайся. Послал на учебу, будет младший комсостав, все хорошо. Ты рассчитываешь, что пока они учатся война закончится?
— Не кончится она, — военрук тяжело вздохнул, смял сигарету, бросил в пепельницу. Увидел острый взгляд комиссара и пояснил, — я видел войну, одна Испания чего стоила, потом Финская… сам бы хотел чтоб все быстро кончилось… Вот только немец со всей Европы силы набрал, и нам будет очень тяжело его опрокинуть.
Комиссар весь поджался, но молчал, слушал, и военрук продолжил:
— Очень жалко ребят, сироты… я видел таких в Испании, они очень легко гибли. В учебке у них будет время подрасти, отвлечься и все переосмыслить. Ненависть их поостынет, перестанет быть безрассудной, а ответственность за людей даст смысл существования… Да и командирский состав нам понадобиться — война явно будет не меньше года, а возможно и больше растянется…
— Считаешь, затянется? — Комиссар тяжело посмотрел на военрука. Илья Ильич выдержал взгляд:
— Зря ты так… мне не меньше тебя хочется на передовую… И понадобится возьму винтовку и пойду, рядовым пойду!!! Но сейчас я нужен здесь. Ты, нужен, здесь! А война… будет долгой, победы никогда не даются легко и… главное, остаться человеком, в этой мясорубке! И… сохранить детей! Сейчас им лишь бы отомстить!
