И вот теперь появилась эта работа в библиотеке. Теперь все снова было в порядке. «Может быть, я буду не только работать, но и учиться, — размышлял Бенедикт, прислушиваясь к поскрипыванию расширившихся от тепла деревянных перекрытий, — может быть, занятия в университете будут доставлять мне больше удовольствия, когда у меня будут и другие обязанности. Меня ждет множество интересных книг, — продолжал рассуждать он, — многие из них я принесу сюда. Завтра вечером я помогу Руди мастерить эту дурацкую модель башни из Граца, башни с часами из спичек, ужасная безвкусица, но я ему помогу», — решил он.
Бенедикт положил правую ногу в удобное для сна положение и потушил свет. Он слышал, как Руди внизу урезонивал недовольного Якоба.
Агнес сняла передник и засунула его в бельевой шкаф, внимательно оглядела свои грубые туфли на низком каблуке и обнаружила, что настало время прибить новые набойки. Агнес делала это сама, много лет назад она приобрела необходимый инструмент, он вполне окупил себя. Иногда Агнес подсчитывала, сколько она с тех пор сэкономила на ремонте обуви, полученный результат устраивал ее. Агнес еще раз разогрела оставшийся от завтрака кофе и теперь пила его из высокой и широкой кружки. Время от времени она макала туда засохший кусок булки, тут же вытаскивая его, пока он не успел размокнуть. В кухне была зажжена газовая духовка, с открытой дверцей, оттуда тепло проникало в комнату. Как исключение Агнес позволила себе эту роскошь, потому что когда она пришла домой, ее в первые минуты начал бить озноб, и она почувствовала себя внезапно старой и беспомощной. История с исчезнувшим делом и поведение Конрада сильно расстроили ее. В ней усомнились, ее словам не поверили, с ней поступили несправедливо. Агнес никогда не подвергала сомнению различие, существовавшее между ней и персоной господина доктора, и с уважением относилась к этому различию. У нее не было стремления подняться выше, чем она того заслуживала. Но если с ней обходились несправедливо, ее охватывала холодная ярость, сводившая на нет любую радость.
Почти каждый вечер из укромного уголка извлекался план принадлежавшего Агнес земельного участка. Собственность Агнес Амон, которая не имела почти ничего, кроме квартиры в переулке, пользующемся дурной славой. Правда, у нее была сберкнижка, и суммы, лежавшей на ее счету, хватало, чтобы скромно прожить в случае длительной болезни и чтобы прилично похоронить ее после смерти. Ни одному из родственников Агнес, с которыми она не поддерживала никаких связей, не придется на нее раскошеливаться. Но никто из них и не получит после нее наследства. То, что она владела участком земли, станет известным лишь после ее смерти. В том числе и наследнику, для которого он предназначен. До тех пор существование этого участка должно оставаться тайной.
