Мы видели, что Сапега при своем движении к Троице наголову разбил на Ярославской дороге высланное против него войско под начальством князя Ивана Ивановича Шуйского; затем, вместе с Лисовским, 23 сентября 1608 года, он подошел к Лавре, которая со времени Грозного была обнесена на протяжении шестисот сорока двух саженей каменными стенами, вышиной в четыре и толщиной в три сажени, с башнями, острогами и глубоким рвом.
Вначале у Сапеги вместе с Лисовским было до 30 000 человек войска, но так как осада затянулась и Сапега вынужден был рассылать отряды в разные стороны, то иногда у него бывало не более 10 000 человек.
Защитников же Лавры было всего около полутора тысяч человек, в том числе дворян, боярских детей, казаков и разных собранных в нее людей – 1300 человек и до 200 человек иноков, способных носить оружие, из которых многие были прежде воинами и теперь поверх ряс надели ратные доспехи. В Лавру, кроме того, собралось множество стариков, женщин и детей из окрестных деревень и сожженных вокруг монастыря посадов, так что теснота в ней была большая.
Продовольствием и боевыми припасами монастырь был снабжен довольно обильно, но было мало заготовлено дров.
Сапега расположился станом по западную сторону Лавры, на Дмитровской дороге; с ним были: князь Константин Вишневецкий, пан Казановский, братья Тышкевичи и другие именитые поляки, а Лисовский, в отряде которого находилось много казаков, стал по юго-восточной стороне обители; сильные польско-воровские отряды заняли остальные дороги, шедшие к Троице.
Архимандрит Иосаф привел воевод и всех ратных людей к присяге у гроба преподобного Сергия, что они будут биться крепко и «без измены» против врагов православия и Отечества, и затем повелел непрестанно совершать богослужение и пение молебнов святому Сергию. Защитники же его обители готовились всеми силами к отражению врага. Одна половина их всегда находилась на стенах и башнях, вооруженных пушками и пищалями, а другая предназначалась для замены убитых и больных и для производства вылазок; во главе этих вылазок часто становились храбрые иноки.
Вместе с тем иноки деятельно рассылали грамоты в неприятельский стан к казакам и русским-ворам, убеждая их покаяться и отложиться от врагов нашей веры. Сапега и Лисовский, как мы говорили, думали, что им легко будет управиться с обителью, но скоро должны были убедиться в противном; 23 сентября, в день подхода к Лавре, неприятель был встречен смелой вылазкой из монастыря, а затем все его попытки овладеть ею приступом были отбиты. Скоро поляки с негодованием стали писать Вору в Тушино про иноков Сергиевой Лавры, что эти черные вороны, сидя в каменном гробу, делают им великие пакости: «Доколе стужают великому твоему благородству граворонове сии, возгнездившиеся во гроб каменный, и докуда седатые пакоствуют нам повсюду…»
