Самым важным делом за все время правления Димитрия были два постановления Боярской думы: о кабалах и о холопах. Кабалы за долги было запрещено давать потомственные, то есть если умирал заимодавец, за долг которому кто-нибудь записался ему в кабалу, то с его смертью обязательство должника оканчивалось и наследник умершего не имел более прав на личность этого должника.
Сущность же постановления относительно холопов заключалась в том, что господа теряли на них свои права, если не кормили их во время бывшего голода.
Беспредельная надменность и самомнение Лжедимитрия полностью развернулись в его сношениях с иностранными государями. Опьяненный чисто сказочным успехом в достижении Московского престола, он приписал это своим личным выдающимся качествам и необыкновенным полководческим талантам, каковых в действительности, как мы видели, не было вовсе.
Лжедимитрий требовал, чтобы иностранные государи признали его императором, да притом еще «непобедимейшим», и стал подписываться этим новым титулом, хотя делал подпись эту на латинском языке безграмотно: вместо imperator он писал в два слова: «im perator».
Лжедимитрий настойчиво требовал от короля признания себя императором, но, впрочем, милостиво добавлял, что не забыл его добрых услуг и не будет грозить за это войною. Сигизмунд злобствовал, а поляки глумились над затеей Гришки, которого недавно видели таким смиренным в своей среде. Как раз в это время среди некоторых польских вельмож возник заговор с целью поднять восстание против Сигизмунда; есть данные, что Лжедимитрий решил воспользоваться этим и тайно предлагал заговорщикам, в случае низложения Сигизмунда, самого себя в короли.
Еще заносчивее, чем с Сигизмундом, держал себя самозванец с королем Шведским – Карлом IX. О своем вступлении на престол он уведомил последнего следующим образом: «Всех соседственных государей, уведомив о своем воцарении, уведомляю тебя единственно о моем дружестве с законным королем Шведским, Сигизмундом, требуя, чтобы ты возвратил ему державную власть, похищенную тобою вероломно, вопреки уставу Божественному, естественному и народному праву, – или вооружишь на себя могущественную Россию. Усовестись и размысли о печальном жребии Бориса Годунова: так Всевышний казнит похитителей – казнит и тебя».
В своих мечтаниях о громких завоеваниях Расстрига задумал поход против турок, что являлось совершенно лишенным смысла, по тогдашним взаимным отношениям Московского государства к Турции, и не шутя начал к нему готовиться, желая стать во главе соединенного ополчения всех государей Европы.
