— Знаете, что действительно отвратительно? Подбирать человека к наряду, а не наряд к человеку!
Он посмотрел на нее долгим внимательным взглядом.
— Вообще-то так и есть. Я действительно подбираю наряд к конкретному человеку. Вас подвести к зеркалу, показать, кого я имею в виду? Но так уж вышло, что этот конкретный человек по каким-то своим соображениям мне отказал, и… ладно, слушайте, я же, в конце концов, заказчик, не все ли вам равно, что именно шить?
— Вы что хотите сказать, что я должна буду в отсутствии невесты шить его на себя?!
— Ну, примерно… Потом если что, можно будет подогнать по фигуре.
— Нет, это просто ни в какие ворота… Я отказываюсь!
— Хорошо, тогда я даже не буду вам показывать, на что именно вы меня вдохновили. Вам, конечно, это было бы интересно с профессиональной точки зрения, но раз уж личные переживания берут у вас верх над вашим профессионализмом…
— Нет уж, покажите!
Так они попрепирались еще немного. Наконец, он смилостивился, подошел к свету и вынул из бывшей при нем папки несколько рисунков. На первом было изображено два герба.
— Как вы мне сами когда-то объяснили, Дункльвальд географически совпадает с Нидерау. Поэтому его герб, с одной стороны, обыгрывает соответствующую легенду, с другой, должен служить отражением существующего герба Оберау. Соответственно, если у Оберау цветущая яблоня, то у Дункльвальда должна быть пожелтевшая ива. Серебро и золото в зелени. Весна и осень. Костюмы жениха и невесты должны, в свою очередь, обыгрывать эту геральдическую игру.
Он показал следующий листок.
— Кто это рисовал?
— Я же и рисовал. Вообще-то, — он игриво посмотрел на нее сверху вниз, — разностороннее домашнее образование предполагает это умение. Если вас в вашем Нидерау этому не учили, то я тут ни при чем.
— Я еще посмотрю, на ком вы женитесь! Может, она даже читать не будет уметь.
— Лучше скажите мне, что вы об этом думаете. Как мастер скажите, а не как обиженная женщина.
Она нахмурилась, смешно сморщив веснушчатый нос.
— Они должны быть из одной ткани?
— Да, я полагаю, темно-зеленый бархат.
— А лепестки и листья — из шелка?
— Да, наверно. Вам виднее.
Она на какое-то время затихла над рисунком, покусывая губу.
— Это можно сшить очень красиво. Я, кажется, уже знаю как. Каждый лепесток придется обрабатывать отдельно, на это уйдет куча времени, но оно того стоит. Они будут выглядеть как настоящие.
— Что ж, доверюсь вашему вкусу. Беретесь? До конца мая еще много времени.
