– Это, мой друг, и есть душа. Она никогда не болит.
– Это, душа?!. – изумленно переспросил я.
– Именно.
– А что ж тогда разрывается внутри меня? Что рвет меня напополам?
– Это, брат, страдает твое сердце. Плоть, рожденная от плоти, чувствует потерю. А душе глубоко плевать, как на свое собственное тело, так и на тела близких. Для нее и смерти-то не существует. Когда закончится бал, она просто скинет временный костюмчик и отправится восвояси.
– Понятно, – протянул я. На несколько секунд я отвлекся и боль приутихла. Но теперь она возвращалась с новой силой. – Как же больно, черт побери!..
– Я могу помочь, облегчить боль, – предложил Сергей.
– Как?
– Колдунство. Я приглушу все эмоции, – он протянул руку к моей голове. – Боль пройдет. Как, впрочем, и остальные чувства – горечь, печаль, любовь, нежность, теплота. Как сквозь вату. Временно, ненадолго.
– Не надо, – я отвел его руку в сторону. – Не сейчас. Чуть позже. Хочу быть с мамой до конца.
Он понимающе кивнул:
– Хорошо.
На поминках, после похорон, помимо тех, кто знал маму пришли и мои мужики работы. На удивление, ни Леник, ни Валет не бухали. Все выпили по одной рюмке, затем Гена вытащил из нагрудного кармана смятые купюры, протянул со словами:
– Вот, мы с мужиками скинулись, держи. Очень жаль твою маму. Пусть земля ей будет пухом.
Они собрались уходить, когда вдруг Гена развернулся и сказал:
– Ах да, чуть не забыл. Гардей, хоть и не смог сам приехать, просил передать, что у тебя есть законные три дня выходных. Заканчивай свои дела, и возвращайся к нам. Работа – лучшее лекарство для таких ран.
Понедельник я пробыл с сестрой, а во вторник вернулся в Гориводу. Гена, разумеется, прав, нужно отвлечься.
Серега встретил меня с порога.
– Привет, друже. Проходи. Как себя чувствуешь? – участливо спросил он.
– Хреново. Но держусь понемногу, – сказал я, и направился в свою комнату.
– Стой! – осадил меня резкий восклик моего наставника. Я застыл, как вкопанный. Он подошел, внимательно осмотрел. Пару раз обошел вокруг.
– Так я и думал, – произнес он у меня за спиной. – Присоска.
– Чего? – не врубился я, поворачиваясь к нему.
– Стой-стой, – сказал он уже помягче, возвращая меня назад. – Не дергайся, сейчас сниму.
Сергей пошуровал у меня за спиной и отошел. Рука согнута, кулак будто бы что-то сжимает.
– Серега, что это?
– Боковым зрением посмотри.
Я скосил глаза и заметил еле заметные подергивания в воздухе, возле его пальцев.
– Присоска, – повторил Сергей. – Довольно часто встречается.
