Поднять на смех! | страница 46
— Отнесем к учителю, он разберется.
— Зачем к учителю? Сдадим в поселковый Совет.
Услышав это, Хасаастаах впала в отчаяние: «О, какое горе! Уже все было в моих руках! Отобрали клад, маленькие негодяи!» И тут она произнесла, слетев на землю:
— Прекратись, волшебство, я — ворона не навек, повернусь, обернусь — снова я человек. — И стала она сама собой. И кинулась к ребятам:
— Отдайте! Отдайте! Это мой клад!
Ребята обернулись и поглядели на нее с невероятным изумлением: из-под земли, что ли, она явилась?
— Не трогайте, отдайте, это мой клад, говорю! — запыхавшись, подбежала она к мальчикам.
Те загородили котелки, один из них вышел вперед:
— Нет, товарищ женщина, это не ваше. Это клад, который спрятал Айгылла бай. — Он — собственность государства. Вот мы и сдадим его в Совет.
— Но клад нашла я! — заорала Хасаастаах.
— И вовсе нет, его евражки выкопали.
— Я заставила их копать. Я! Когда была вороной. — У Хасаастаах даже глаза от злости закатились.
— Когда была вороной, да? — захохотали ребята.: — А ну покаркайте! Кар! Кар! Кар!
— Что бы вы ни говорили, клад мы передадим в Совет, и на этом конец! — сказал тот самый мальчишка, что говорил о сокровищах бая Айгыллы.
Хасаастаах от злости заскрипела зубами, решила было кинуться на ребят, силой вырвать хоть один котелок — с золотом. Но подумала: не отдадут, их много, да и, однако, решительные очень. Вот так ни за что ни про что не только клада лишилась, но даже процентов за находку.
Уныло поплелась она вслед за мальчишками.
А те пришли в сельсовет, поставили на председательский стол котелки — один с чистым золотом, другой — со звонким серебром, стали рассказывать сбежавшимся односельчанам, как они нашли его, а Хасаастаах подняла шум:
— Не они нашли, а я нашла.
— А разве его не евражки выкопали? — спросил председатель Совета Семен Семенович.
— Когда я была вороной, то старый местный ворон показал мне место, где зарыт клад. Он же, старик К-хаар, позвал туда евражек, — с горечью заговорила Хасаастаах, как и подобает человеку, которому не верят, хотя говорит он чистейшую правду. Но люди рассмеялись.
— Зачем ты нам сказки рассказываешь? — отмахнулся Семен Семенович.
— Какие сказки! Какие сказки! — взбеленилась Хасаастаах. — Это чистая правда, так и было на самом деле.
Семен Семенович стал изумленно вглядываться в ее лицо.
— Ты на меня так не зыркай! Я еще не сошла с ума и не набралась рассыпухи. А правду свою буду отстаивать. Была я вороной, была, понимаешь ты или нет? И сейчас снова могу в нее превратиться! — завопила возмущенная Хасаастаах.