А потом, наконец, заводили музыку:
— На метре работает радиостанция «Братишка» (или «Пацанка», или «Вторая рота», или… да мало ли их было?). Всем, кто знает и слушает, — маленькая музыкальная передача… Там ребята с девятой группы — слушайте. Для Серёги с восьмого училища… Петро, Димка — для вас… Любашка с «Альфы», Галочка, Танюха, Натаха — для вас персионально. В общем, всем, кто знает и слушает, немного музыки…
Крутили, конечно, не Кобзона и не Кристалинскую. Для таких передач и музыка был соответствующая: «криденсы», «Битлз», «роллинги», а чаще ставили полуподпольных «русских» эстрадников, магнитофонные записи которых бог весть какими путями доходили до провинции, а на грампластинках этого не было. И ещё — песни под акустическую гитару, среди которых самыми приличными и благородными выглядели сочинения Владимира Высоцкого, всё же остальное звучало гораздо развязнее и грубее…
Как пойду я к другу Саше позднею порой.
Познакомит меня Саша с девочкой одной.
Как порядочный парнишка, я благодарю.
На неё, как на машину, скоса посмотрю.
Не течёт ли радиатор? Должен быть сухим!
Не пробит ли карбюратор кем–нибудь другим?
Для меня с моей сноровкой это всё пустяк.
А затем к регулировкам приступаю так:
первым делом поднимаю спереди капот,
а потом уж продуваю бензовый проход.
И идёт моя машина вдоль и поперёк,
только задняя рессора плохо поддаёт.
Вот!
Опасное, рискованное было это занятие — нелегальный выход в радиоэфир, и если уж ментам удавалось прищучить «радиолюбителя» с поличным, то меры принимались самые серьёзные: взимался с нарушителя крупный штраф, сообщалось о его подвигах по месту учёбы или работы, отбиралась вся радиоаппаратура в доме, включая телевизор, магнитофон и проигрыватель с пластинками, не говоря уж о передатчике и микрофоне. Поговаривали, что тем ребятам, которых ловили повторно, могли запросто дать срок. Но доморощенных радиостанций от этого меньше не становилось. По официальному радио слушать было абсолютно нечего. Подростки слонялись по двору с транзисторными приёмниками в руках и искали своих любимцев на средних волнах. В глазах незрелой ребятни местные «радиолюбители» были героями. Тарас Григораш, например. Часто кто–нибудь приносил в бойлерную свой «Альпинист» или «ВЭФ», и если удавалось отыскать на периферии шкалы станцию «Волчий билет», где гнусавый, сильно искажённый голос таинственно вещал под сурдинку свою извечное «Всем, кто знает и слушает…», мальчишки понимающе переглядывались, перемигивались и со значением вздевали глаза к небу:
