Маленький Большой Человек не всегда ведь жил во дворце. Мальчиком он обитал (именно обитал, потому что жизнью назвать это было нельзя) в грязном питерском дворе, больше похожем на пустырь, в котором его сверстники, поднимая клубы пыли, день и ночь гоняли в дыр-дыр[68] мячом со шнуровкой, который очень больно попадал в лицо. В детстве МБЧ не был таким спортивным, как сейчас. В футбол вообще играть не умел и не любил, особенно когда его, как самого хилого, ставили на ворота, где ему одинаково не нравилось как ловить мяч, так и уворачиваться от него.
Будущий царь скорее был нелюдимым мальчиком. Сверстники его не замечали из-за его хлипкости и маленького роста. К книгам, универсальном у лекарству от одиночества, он тоже не проникся. Дома книг не было, в библиотеке была очередь. Первую и, похоже, последнюю «серьезную» книгу он прочел классе в восьмом. Называлась она «Щит и меч». Он случайно обнаружил ее в связке макулатуры.
На этом романе для МБЧ, даже несмотря на профессионально-формальное университетское образование, личное знакомство с мировой классикой закончилось. Сначала не было желания, а потом — и времени.
С девяти лет до двенадцати он любил играть в войну сам с собой. Подходил к столу доминошников и у них под ногами среди плевков и подсолнуховой шелухи собирал жженые спички. Когда набиралось больше сотни, он шел в конец пустыря, где была куча с песком, и втыкал спички в песок обгорелыми головками вверх, выстраивая воображаемые взводы, роты и полки «фашистов». МБЧ с детства отличался ярым антифашизмом, что и наложило драматический отпечаток на всю его жизнь, и особенно последние годы, когда фашизм, согласно последней служебной записке, поданной ему в качестве новостей, «совсем края потерял».
Потом набирал тут же, рядом, несколько небольших булыжников, отходил метров на десять и, надувая щеки и губы, изображая выстрелы и взрывы, пулял их в спичечных «фашистов», пока все они не оказывались убитыми. Так он мог играть весь день напролет, до сумерек. Всех уже загнали домой, а его никто не звал. Отец с ним почти не разговаривал. Курил и читал на кухне «Правду». Мать все время что‑то готовила или мыла. Телевизора у него до двенадцати лет не было...
Однажды, бросая снаряды в очередных «фашистов», он увидел крысу, сиганувшую в подъезд. МБЧ схватил пару булыжников и половинку длинной сломанной штакетины, выпавшей из забора, и бросился вслед за крысой.
Входа в подвал в парадном подъезде не было. Лифта тоже. И мусоропровода не было, равно как и света в этот день. Крыса, видимо, сразу поняла, что попала в тупик, и бросилась было назад к выходу, но там ее уже ждал вооруженный до зубов, хоть и тщедушный, МБЧ.
