— Знал. Но ведь не жена.
— Ми мали сьогоднi одружитися.[152]
— У нас ничего не было, — врет Алексей. Он не знает, что еще сказать.
Степан в бешенстве размахивается для следующего удара и... сам оказывается на полу. Теперь кровь из рассеченной левой брови заливает ручьем его лицо. У Степана легкая контузия. Он трясет головой, не в силах подняться, как в нокауте. Алексей про себя считает до десяти.
«Не вставай, плиз, Степа, друг мой, а то придется еще раз стукнуть», — говорит Алексей про себя. Словно внимая внутреннему голосу своего спарринг-партнера, Степан остается растерянно сидеть на полу.
— Ну почему перед тем, как вместе спасти мир, хорошие парни, словно в плохом кино, должны обязательно сначала разбить друг другу морды? — с этим риторическим вопросом Алексей протягивает Степану руку.
После некоторой паузы тот принимает руку, тяжело поднимается и сразу садится на стул.
— Где тут аптечка? — спрашивает Алексей.
— Там у кутку мiй наплiчник,[153] — угрюмо и отрешенно отвечает Степан. Как и вся украинская армия, он умеет проигрывать.
Алексей обрабатывает Степану рассеченную бровь, говорит, что кровь остановилась, но придется наложить пару швов.
— Як це нiчого не було? — возвращается к теме Степан. — Вона каже, що кохае тебе.[154]
— Это не значит, что что‑то было.
— Так шо, виходить, нiчого не було?[155]
— Не было.
— Материним здоров’ям поклянешся?[156]
— Клянусь маминым здоровьем.
Алексей садится за стол напротив. Его мать умерла от разрыва аорты в 1989 году. Прямо на улице. Долго не могли найти, в моргах искали. В конце концов Алексей, вернувшийся за день до этого по ранению из Афганистана, поехал смотреть труп женщины, что по описанию работников морга выглядела на десять лет моложе его матери. Это была она. Как и он сам, его мать всегда выглядела моложе своих лет.
На столе, откуда ни возьмись, появляется горилка, шпроты, сало, хлеб, соленые огурцы. После теплой встречи старые друзья изучают план города, захваченного врагом...
ГЛАВА XIV.
НАТАЛЬЯ СЕРГЕЕВНА
...Я стреляю, и нет справедливости,
Справедливее пули моей...
Михаил Светлов. Итальянец
18 ЯНВАРЯ 2015 ГОДА. КРАСНОКАМЕНСКИЙ АЭРОПОРТ
С утра выпал снег и пролежал до полудня. Киборги даже в снежки успели поиграть в тумане до первого обстрела. Потом налетел «Град», и зима вокруг снова превратилась в непролазную и смертельную осень.
В Аэропорту дежурили и воевали в основном на втором этаже. Воевали с третьим, как говорили киборги. На третий просочились «тараканы» — сепары. Даже второй частично был уже сепарским. За стоявшей пока еще толстой стеной, с проломом размером в полдвери, уже были сепары. В общем, коммунальная квартира, не соскучишься, как пошутил недавно Сергеич.
