Нинах сказала, что без резинки не даст.
СП — супружеская пара.
Псевдоголосом псевдомужчина псевдопел псевдопесню. Плюгавство какое–то.
Мы все иногда ясновидцы.
Возникла связь времён?
— Я не хочу забеременеть!
— А что в этом плохого?
— Рожать в моём возрасте опасно.
— Тебе только тридцать. А меня моя мама в сорок пять на свет произвела.
— Откуда ты знаешь мой возраст? Лазил в документы?
— А что такого! Смотрел национальность. Меня твоя устраивает.
— Только с резинкой.
— Где же мне её взять на Демерджи?
— Значит, отложим до Ялты.
От разговора такого внезапно, впервые за всё время, я почувствовал, как слабеет моё бамбуковое чувство. Именно тогда впервые мне пришла мысль, что она фригидна. Пришла и ушла, ибо её вытеснила другая — более существенная: не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня.
Резинку я нашёл у ручья. Вернее сразу две. Они были целые, и я таки решился воспользоваться случаем.
— Надеюсь, ты их как следует помыл? — обыденно осведомилась Нинах, окуная гондоны в кипяток.
Резинки, конечно, не выдержали, расползлись сразу же. Нинах понесла. И после опасной попытки абортироваться всё же родила. Квартиры своей долго не было. Приходилось то там, то сям снимать. Ребёнка перебрасывать из сада в сад. Потому так и получилось: мальчонке вкатили дважды одну и ту же вакцину. Умереть не умер, а вот рост у бедняги остановился. Мог остаться карликом, однако снова случай помог. Упал, получил сотрясение мозга. Удар затылком разбудил гипофиз.
«Разбудить гипофиз». Где–то я уже про это слышал.
Давайте детям подзатыльники. Расти лучше будут.
Бывают в юности моменты — особенно часто в сознательном детстве, вдруг как прозрение, как ясновидение: ты там. В твоём грядущем. Ты — тот, каким хочешь быть; сердце трепещет. В глазах не то, что темнеет, иной свет иного измерения проникает в зрачки. Пронзает хрусталик, освещает душу и она замирает то ли от воспоминания, то ли от мечты сокровенной; только чего воспоминание: сна или мечты? И ещё аромат. Запах не здешнего, не сиюминутного и даже не теперешнего. Раньше, когда подобное случалось, уже по одному духу этому понималось: вот оно — начинается! И пусть длилось это чудо мгновенья. Его хватало, чтобы душа вдохновилась на продолжение, на терпеливое дальнейшее сидение на привязи. Только ведь терпение души обеспечивает жизнь человека. Нетерпеливая душа — она всё время рвётся прочь из плена плоти. Молодая душа или утомлённая нетерпеливы.
— Имей в виду, мы начинаем… — сказала Нинах. Распуская молнии на брюках: левую, потом правую.
