— Нет, я видел тебя с ней, — перебил парень.
— Тем лучше.
— Что нужно? Спрашивай — прогнусавил Олег, закрыл дверь и поплелся в комнату, приглашая Сергея махом руки за собой.
Варламов вошел; тот уже завалился на диван, заложив руки за голову, и пристально смотрел на Сергея.
— Я еще не знаю о чем, но больше всего хотел посмотреть на тебя.
— Ну и как, доволен? — по лицу лежавшего пробежала наглая улыбка. Сергей неприязненно сморщился — ему все: и это тяжелое, тупое тело, и эта ухмыляющаяся рожа, и бессмысленные, свиные глазки — все было противным до брезгливости.
— Ты неприятен! — не удержался Варламов. Несколько минут длилось молчание. Каждый ждал слов другого. Не выдержал гнетущий тишины Олег.
— Это все?!
— Послушай, неужели тебя не грызет совесть? ты же убил человека! — выпалил Сергей.
— Убил?! — опять ухмылка противным отпечатком легла на наглую рожу. — Это еще неизвестно. Не было убийства! Не было! Мало ли что может взбрести в дурную голову, почему кто–то должен за это отвечать? — он говорил все возбужденнее и громче; в его голосе чувствовалось не раскаяние, а тупая злость. Он не желал оправдываться. Наоборот, только обвинял всех и все, но не себя.
Сергей больше не слушал его, только поражался, как удивительно совпадали его представления об Олеге, сложившиеся после телефонного звонка Людмилы, с тем, что он увидел. Он перебил речь лежавшего на диване:
— А ты подлец! Настоящий негодяй… Никогда не думал, что такой может появиться и жить у нас. Откуда? И вот ты, во всей своей красе. Когда я узнал причины смерти, хотел тебя убить, хоть это и противоречит всему… На мгновение жилы на шее Сергея вздулись синим жгутом: он так ясно видел безнаказанность содеянного. Но подавил в себе гнев.
Сергей хотел идти, но его остановил голос Олега:
— Стой! — прошипел он.
Варламов обернулся, огромное тело медленно встало с дивана на пол.
— Я хотел бы посмотреть, как ты меня убить собрался?! — Брызгая слюной, Олег отвратительно засмеялся, и, надвигаясь на Сергея, угрожающе продолжил, — Ну давай, убивай! Ведь ты и причин ее смерти не знаешь! Она была беременна…
— Что–о–о? — прохрипел Сергей. Пальцы его сжались в кулаки, лицо окаменело.
В руке Олега блеснуло со щелчком вылетевшее лезвие ножа, их разделяло чуть больше шага; Сергей до автоматизма заученным ударом ноги в голову сшиб противника. Брезгливо отдернул ногу; голень немного ныла в месте удара.
Олег лежал, упершись плечом в стену, со страдающим от боли лицом, удивленно смотрел на давшего ему отпор, полученный впервые, пытался подняться, но не смог: его горло сдавили руки Сергея.
