— А при том! Гниль здесь, комары, вот дети и болеют.
Анна Митрофановна подливает масла в огонь, ругает Володю, будто это он виноват, что возле Старых Озер залили море:
— Речки им было мало, воды! Теперь вот хоть захлебнитесь!
А Надежда под шумок всякий раз гнет свое:
— Уедем отсюда к нам. Там сухо, Петька перестанет болеть.
— Никуда я не уеду, — кипятился Володя. — Дом и Старые Озера не брошу.
— Да уж дом, — плачет Надежда. — Вода поверх полов идет.
Володя сразу замолкает. Сказать ему на это нечего: что правда, то правда. С весны вода подступила к самому фундаменту, а потом захлюпала и под полом. Про погреб же и совсем говорить не приходится — затопило его вровень со ступеньками.
Заканчиваются ссоры у Володи с Надеждой и Анной Митрофановной всегда одинаково. Устав, от их слез и попреков, Володя бежит в гараж, спускает на воду «Летучего голландца» и уходит на нем далеко в море. Из окошка Афанасию хорошо видно, как яхта, опасно кренясь то в одну, то в другую сторону, вначале носится по самой стремнине, а потом становится на якорь и часами маячит на горизонте.
Надежда долго крепится, сидит в доме, но вскоре не выдерживает, кутает поплотней Петьку и выходит на берег моря. Несколько раз она пробует кричать, звать Володю, но разве докричишься в такую даль, разве дозовешься. Петька, ничего не понимая, плачет, жмется к матери. Анна Митрофановна забирает его в дом, грозится со двора Володе:
— Я тебе покажу море!
Афанасий вздыхает и начинает одеваться.
— Пойду выручать! — говорит он Екатерине Матвеевне.
— Иди, — отпускает его та, — хватит им ссориться.
Захватив весло, Афанасий потихоньку идет к своей плоскодонке, разворачивает ее в море и не спеша гребет к «Летучему голландцу».
Вода вокруг по-прежнему мутная, темная, затянутая возле берега ряской и тиной. Время от времени из-под этой тины все еще выныривают рыбьи останки, полусгнившие, черные. Афанасий отбивается от них веслом, стараясь как можно скорее выбраться на середину моря, где вода уже прояснилась, посвежела, где пахнет, как в давние времена, рекой и лугом.
Уговаривать Володю всегда приходится долго. Он молчит, таится, никак не может перебороть своей обиды. Афанасий подступает к нему и так и эдак: то утешает, то начинает стыдить — мол, ссоры ваши с Надеждой ссорами, а парня не мучайте, у него вся жизнь еще впереди…
В конце концов Володя сдается, разворачивает яхту и уходит к берегу, где Надежда, чувствуя себя виноватой, встречает его уже не слезами, не плачем, а улыбкою. О чем они говорят, Афанасий не знает. Давая им время окончательно помириться, он не торопится, гребет медленно, тихо, слушает море…
