Ох, эти наивные родовитые и трижды заслуженные интриганы!..
Они не знают, чем и как связаны Боташ и Хаттаф — связаны почище, чем кровные братья! Вот именно. Кровные.
Кровь и совместные (тьфу ты, он ведь ничего не знал!) преступления связывают похлеще любого родства! И поэтому невдомёк его придуркам-лизоблюдам, почему он строжайше приказал им новому советнику не мешать, и в дела его не лезть! И обуздал особо ретивых, настрого приказав не предпринимать вообще никаких шагов по… Нет уж, лучше мириться, как говорится, со знакомым злом… Хаттаф нужен ему живым! Новый человек ему, Боташу, был бы совсем…
Ну, как кость в горле — а вдруг — не справится?! Ох, о последствиях… Нет уж!
Ф-ф-у! Опять он расстроился. Ну хватит! Пусть о жертвах, крови и атрибутах мерзких обрядов заботится Хаттаф. Это — его дело. А дело Боташа — твёрдой рукой править Турфаном. Да. Он управляет им. И неплохо. Назло своим шаркунам-ворчунам…
Да, конечно, ничего не скажешь — оппозиция его юному фавориту весьма сильна. Хм. Ничего, он заткнёт им глотки, и прищемит дурацкие амбиции… Слишком назойливые даже утомили его. А ведь на такое дело, как, скажем, бесследное исчезновение особо зарвавшегося и поднадоевшего Боташу потомственного благородного в двенадцатом колене, советника, новая организация его верного и «преданнейшего» слуги Хаттаф-бека, тоже вполне сгодится. Да, именно такие дела как раз по их части! Да и другим было бы неповадно — указывать ему, султану, кого ему приблизить, а кого…
Хм-хм. Какая хорошая мысль. Он её ещё подумает… завтра. Да, завтра.
А сейчас — время десерта и танцев.
Боташ хлопнул в ладоши.
* * *
Конечно, такое случалось и раньше.
Мало ли куда взбредёт в голову женщине отправиться, пока Конан занят. Как клиент варвар щедр. Каринэ вполне могла пойти прикупить какую-нибудь очередную тряпку. Или украшение. Или ароматических масел, или… Да мало ли.
Но. Вот именно — но. В свете последних событий — ночных — это кажется по-меньшей мере подозрительным. Поэтому Конан решил проверить кое-что, чтобы не терять, значит, времени, да и… подстраховаться.
Спустившись вниз, где как раз в разгаре была обеденная сутолока и неразбериха с орушими едоками и запыхавшимися снующими прислужницами, он походя спросил у Эрека:
— А где моя женщина?
— Да вышла куда-то! — буркнул, зло сверкнув хищным глазом запыхавшийся хозяин, только и успевавший поворачиваться за своей перегородкой. А поворачиваться было нужно особенно шустро: в углу сидел наряд городской стражи, сменившийся с дежурства. А им — задерживать пищу нельзя! Разнесут ползала!
