. А вы, пожалуйста, не командуйте мной, мистер Соломон! Только эти два бюро стоят несколько сот долларов!
Соломон. Девочка моя, вы говорите без знания нашего дела…
Эстер. Может быть! Но мне не нравится, как вы делаете это ваше дело, мистер Соломон! Совсем не нравится! (Она готова расплакаться. Пауза. Она поворачивается к Уолтеру.) Эти деньги имеют для нас очень большое значение, Уолтер!
Уолтер. Что поделаешь, Эстер! (Осматривается.) Если б я был здесь хозяином…
Эстер. Ты здесь такой же хозяин, как и Виктор.
Уолтер. Нет, дорогая! Моего здесь ничего нет.
Виктор. Уолтер, половина всего, что здесь, — твоя.
Уолтер. И не думай об этом, Вик! Я просто зашел повидать вас.
Эстер(помолчав. Она очень тронута). Это так великодушно, Уолтер! Честное слово, я…
Виктор. Ладно, мы еще поговорим об этом.
Уолтер. Вик, все это по праву твое.
Виктор. Почему мое? Ты возьмешь свою долю…
Уолтер. Отложим этот разговор. (Соломону.) По-моему, речь должна идти минимум о трех тысячах долларов.
Эстер. Я так и думала. (Соломону.) У меня вертелось на языке сказать три пятьсот.
Виктор(Соломону). Что вы скажете?
Соломон(беспомощно заламывая руки, оскорбленный). А что я могу сказать? Это же просто смех! Почему он говорит вам: три тысячи? Почему он не говорит пять тысяч, десять тысяч?
Уолтер. Тебе надо было позвать других оценщиков, кроме него. Так всегда и делают.
Виктор. Как раз по этому поводу я и звонил тебе целую неделю, но ты ни разу не подошел к телефону.
Уолтер. Прости, но какая тут связь?
Виктор. Мне казалось, что я не имею права делать это в одиночку. Тебе ведь передавали, что я звонил?
Уолтер. Я был занят по горло. Кроме того, я ничего не собирался брать себе и поэтому решил…
Виктор. Откуда я мог знать, что ты решил?
Уолтер. Ты прав. Прости.
Соломон. Вы извините меня, доктор, но я вас не понимаю. Сначала говорится, что это рухлядь…
Эстер. Кто мог назвать это рухлядью?!
Соломон. Эстер, как только он вошел, он назвал это рухлядью!
Эстер оборачивается к Уолтеру, лицо ее вдруг становится озабоченным и сердитым.
Эстер. Уолтер, ты выбираешь какие-то странные слова!
Уолтер. Я сказал это совсем в другом смысле.
Соломон. Доктор, вы сказали то, что вы сказали, — рухлядь!
Уолтер. Я сказал это совсем в другом смысле, мистер Соломон! Когда вы слишком долго живете среди каких-то вещей, они вам рано или поздно надоедают. Вот и все, что я имел в виду.
Соломон. А я имею в виду, что если бы это был «Людовик Шестнадцатый, или „бидермайер“, или еще что-нибудь такое, они бы вам не надоели!
