- Я бы с удовольствием. Она слишком хорошенькая, чтобы прозябать здесь просто так, ты так не думаешь? – Чья-то ладонь опустилась на мою грудь и грубо сжала ее. Взглянув на обидчика, я вновь заверещала в тряпку, мечтая прогрызть ее, а затем вцепиться в его паршивое горло.
- Какие сиськи, - злорадно заметил второй ублюдок, запомнившийся мне золотыми зубами, которые украшали его отвратительную улыбку.
- Убери свои руки, дай мне полапать эту лесную нимфу, что так удачно попалась в наш капкан. - Из моих глаз брызнули слезы унижения, когда я вновь почувствовала их прикосновения к своей заледеневшей от ночного воздуха коже.
- Детка замерзла. Мы быстро согреем ее, не так ли? - Гогот одного из этих выродков разбивал мои надежды на спасение одну за другой. Я могла только скрестить ноги посильнее и напрячься всем телом - создать своеобразный невидимый кокон, который едва ли защитит меня от их мерзких и вонючих лап.
Но я могла хотя бы попытаться.
- Нмм, нмм! Нмм! Ммм! - Из моих губ вырвались только эти нелепые звуки, когда я закричала и попыталась сказать: "Отвалите от меня, выродки!".
- Она еще и сладко постанывает, вы только посмотрите. Знаешь, сколько мы таких, как ты, поймали, красавица? И сколько из них мы поимели? - Мерзость его шепота была сравнима разве что со скольжением змеи по лесной чаще. Все внутри меня сжалось в комок, когда я окончательно осознала, что попалась.
{Я абсолютно одна.}
В дали от места, которое, как никак, но могла назвать домом.
В дали от человека, который был моим другом и мог бы меня защитить.
- Не рыпайся, детка. Все будет максимально быстро. - Еще один шепот одолел меня сзади. За этим злорадным шипением послышался звук разрывающейся ткани.
Нет. Только не это.
Подол моей ночной рубашки был разорван - холод коснулся моих бедер так же, как и шершавые ладони, обхватившие их.
- Нммммммммммммммм! - Крик отчаянья разорвал мою грудь, и я привела в действие все свое существо: двигала руками и ногами без остановки, понимая, что это только отвлечет их на время, но не остановит этих мразей, присвоивших меня, как собственность.
- Черт, наша нимфочка сухая, - злобно заметил один из них, проводя пальцем меж моих ног. Меня передернуло от отвращения и унижения, когда я осознала действие, которое он только что совершил.
И это были только цветочки.
Для этих мужчин я была никем. Куском плоти, которому было предназначено удовлетворить их потребность.
Но я чувствовала, так же, что и они здесь никто.
