Я не помнил тот день, когда перестал считать девчонок раздражающими существами из другой планеты и решил, что они мне нравятся даже сильнее, чем что-либо другое. Ну, вообще-то, не все девушки. Только одна-единственная.
Возможно, это случилось в пятом классе, когда она выиграла в школьном конкурсе эссе про любимого книжного героя, написав о Скаут Финч. Интересно, помнит ли она, как поднималась тогда на сцену, одетая в платье, которое, несомненно, выбрала ей мама. Даже тогда Лотти не любила ничего вычурного и разукрашенного. Ее рука дрожала, когда она взяла свое эссе, кристально-чистые голубые глаза широко распахнулись. Я всегда думал, что ее глаза напоминают мне воду в аквариуме своим мягким голубым оттенком.
Ее голос дрогнул, когда она начала читать, но после первого же предложения словно что-то щелкнуло и она стала другой. Уверенной в себе, спокойной. Она четко знала, кем является и что говорит, и если бы кто-нибудь с ней не согласился, то лучше бы ему отправиться к черту. По крайней мере такой увидел ее я.
Следующие несколько лет я прожил, притворяясь, что она мне безразлична, потому что это обычная линия поведения, если тебе кто-то по-настоящему нравится, но даже мысль о том, чтобы с ней заговорить, вызывала во мне желание заползти в какую-нибудь дыру, вывернуться наизнанку от волнения или совершить другой неловкий поступок. Я потратил так много времени, притворяясь, что не люблю Лотти, и в итоге это закончилось неприятными последствиями.
Ближе к старшим классам я так влюбился, что даже от ее имени мои ладони становились потными. Брат знал, что она мне нравится, и дразнил меня сопляком за то, что я несколько лет не мог заставить себя приблизиться к ней. Он же был увлечен Лекси. Секси Лекси. Конечно, она была красивой и веселой, но в Лотти было нечто особенное. Я не понимал что именно, но знал, что необходимость находиться рядом с ней больше, чем дышать.
А потом наступила ночь, которая изменила все. Ночь, уничтожившая все мои шансы когда-либо быть с ней. Воспоминания вспыхнули в голове, задевая те места моей памяти, которые были еще свежими, болезненными и кровоточащими.
Она прошла мимо, притворившись, что не видит меня. Она так усердно притворялась, что для любого постороннего наблюдателя было очевидно, что она пытается избегать встречи со мной.
И я не винил ее за это.
Я сам убежал бы от себя, будь это возможно.
Я тоже притворялся. Притворялся, что читаю «Бойню номер пять» Курта Воннегута. Притворялся, что это не она, а какая-то другая девушка завтракает в этой столовой.
