Мировая война создала благоприятную почву для разрушительных процессов. Германия и Австро-Венгрия бросили в атаки не только фронтовые армии, но и «пятые колонны» — шпионов, диверсантов, принялись поддерживать и финансировать революционеров, сепаратистов. Но и союзники вели себя коварно, постоянно норовили подставить. В прошлой главе мы уже рассказывали, что первый сокрушительный удар Россия получила именно от союзников! Получалось, что «друзья» и противники России действуют порознь, но в одном направлении. Кстати, давно уже известна история с «германским золотом» для большевиков, которое по поручению кайзеровского правительства поступало от Макса Варбурга, «отмывалось» через «Ниа-банк» Ашберга и переводилось в Россию. Но почему-то никто не задается вопросом: а откуда же у Германии могло быть «лишнее» золото? Она вела тяжелейшую войну на нескольких фронтах, закупала за рубежом сырье, продовольствие, помогала своим союзникам Турции, Болгарии, Австро-Венгрии. А революции — дело дорогое. На это были затрачены сотни миллионов.
К 1917 г. избыточные средства имелись только в одной стране, в США, которые получали огромный «навар» от поставок воюющим государствам и за время войны превратились из «мирового должника» в «мирового кредитора». А в Америке жили и действовали братья Макса Варбурга — Пол и Феликс. Они были компаньонами Шиффа и банка «Кун и Лоеб», причем Пол Варбург являлся вице-президентом Федеральной резервной системы США (по функциям — аналог Центробанка, но является не государственной структурой, а кольцом частных банков). Э. Саттон приводит доказательства, что в финансировании революции принимали также участие Морган и ряд других банкиров.
А в ее планировании и осуществлении важную роль сыграло окружение президента Вильсона. В том числе его «серый кардинал» Хаус. Он еще летом 1914 г. был озабочен раскладом сил в войне и докладывал Вильсону, что победа Антанты «будет означать европейское господство России». Но и победу Германии он считал крайне нежелательной для США. Отсюда напрашивался вывод — победить должна Антанта, но без России. Хаус задолго до Бжезинского высказывался, что «остальной мир будет жить спокойнее, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна — Сибирь, а остальные — поделенная Европейская часть страны». Ну а летом 1916 г. он внушал президенту, что Америка должна будет вступить в войну, но только после свержения царя, чтобы сама война приобрела характер борьбы «мировой демократии» против «мирового абсолютизма». А ведь срок вступления США в войну оговаривался с державами Антанты заранее! Назначался на весну 1917 г.
