Есть и еще одно обстоятельство, которое чрезвычайно обременяет отношения матери и ребенка после развода.
Когда Кристиан ссорился со своей мамой, — а это обычно случается со всеми детьми, — он сильно сердился на нее. Как и все маленькие дети, он в этот момент думал, что мама его не любит. Тогда и он не любил ее. Это — абсолютно нормально, потому что любовь и ненависть — чувства взаимоисключающие. Взрослые знают тем не менее, что злость улетучивается и снова уступает место нежным чувствам; в один и тот же момент мы можем или любить, или ненавидеть. (Одновременность сознательных противоречивых чувств, например, любви и ненависти, желания близости и желания дистанции, является симптомом серьезного психического заболевания — шизофрении, но эта область уже принадлежит психиатрии.) Итак, когда мама и папа жили еще вместе, Кристиан в такие минуты бежал к отцу, если того не было дома, он звонил ему по телефону или просто думал о том, как папа вечером придет с работы и они вместе будут играть. Такое временное объявление независимости от матери помогало мальчику быстро освободиться от своих злости и отчаяния. Следует иметь в виду, что злость и отчаяние имеют место лишь там, где есть любовь и зависимость. Приблизительно то же самое происходило и с матерью: когда она сердилась на сына, она думала о том, что вечером побеседует с мужем о своих проблемах, он поймет ее и утешит. Отход, обращение к третьему объекту позволяют чувствам, можно сказать, регенерировать, что помогает освободиться от власти агрессивных влечений.
После развода все изменилось. Кристиан все чаще злился на маму, но ему не удавалось даже на короткое время объявить независимость — отец, как любящее существо, отсутствовал и защитить его было некому. Страх перед одиночеством боролся с агрессивными тенденциями. Но и матери недоставало этого третьего, ей тоже не с кем было поделиться своими тяжелыми мыслями, не с кем было поговорить о своих переживаниях, не от кого ждать утешения.
Итак, отсутствует третья персона. Мать и сын, при всей своей взаимной любви, в моменты раздражения оказываются предоставленными друг другу. Любой конфликт становится существенной угрозой психике. Потому что ребенок не может уже себе позволить — хотя бы на несколько минут — ненавидеть свою мать или оказаться ненавидимым ею. Он просто не в состоянии больше переносить все эти конфликты, чем и объясняются частые его колебания от любовной, нежной привязанности к яростным порывам и откровенной враждебности.
