Глаз прижился окончательно и вел себя, как ни в чем не бывало. Как если бы был, например, собакой или кошкой, заведенной хозяйкой дома по собственной воле. Проще всего было вообще не определять это явление – как возникло, так и рассосется. Но именно рассасываться оно как раз и не желало.
Более того, день ото дня становилось все реальней. Сейчас вот повис между ней и телевизором, как бы защищая ее от глупой картинки на экране. И Лора решила пощекотать себе нервы – объясниться с ЭТИМ по полной. Причем на абсолютно трезвую голову.
– Ну и как долго ты намерен здесь околачиваться? – вопрос был поставлен прямо в лоб. Вернее, в глаз.
– Столько, сколько тебе будет нужно, – получила такой же прямой ответ.
– Мне?! – удивилась Лора. – Это я тебя породила?
– Не совсем. Я существую независимо от тебя. Но в тесной связке.
– Ты мое второе Я? – предположила она банальное психотерапевтическое.
– Я – твоя проекция вовне.
– Вне чего?
– Вне того, где ты существуешь.
«Не очень внятно, – подумала Лора, – но лучше, чем ничего».
– Я могу тебя уничтожить? – перешла Лора к следующему этапу.
– Нет. Но ты можешь от меня избавиться, если по-настоящему решишь, что я тебе не нужна.
– Ты – женского рода?! – удивилась Лора.
– Да. Я тебе уже говорила.
– У тебя есть имя?
– Конечно. Беа.
Лора вздрогнула, имя породило в ней смутное бесформенное ощущение, некую потустороннюю память, тоску, щемящее чувство несбывшегося, что-то, что она при всем желании не смогла бы сформулировать.
– А ты здесь… э. э… зачем? Тебе что от меня надо?
– Многое, – ответил Глаз. – А тебе от меня еще больше.
– Ишь ты, – удивилась Лора такому нахальному утверждению.
– Но для начала я хотела бы немного больше доверия с твоей стороны. И чтобы ты не держала меня за наглого глюка. Я – реальность. Какая-никакая. И я хочу тебе помочь.
– Ого, целая речь! – констатировала Лора. – Ты мой личный психоаналитик? – попыталась она сыронизировать.
– Нет. Я не врач. Я – друг.
– Дру-у-г, – недоверчиво протянула Лора. – Друзья сегодня большая редкость.
– Вот именно. И я хочу тебе помочь.
– Каким образом? Хочешь научить меня жить? Этому даже боженька не сумел научить человека.
– Я могу научить тебя другой фонетике жизни. Как обучаются новому языку, например.
– А ты разве не знаешь: много знания – много печали.
– Это неправильно. Познание дает радость. Особенно познание себя. Непознанное, значит, непрожитое. И если ты захочешь, я могу стать твоим поводырем в непознанное.
