Линтар наклонил голову еще ниже, втянул воздух возле моей щеки, прикрыл глаза. Сейчас он особенно напоминал мне зверя…
— Идегоррии, говоришь… — протянул он. Я с трудом сдерживала желание заорать. — Скажи, дикарка… кто научил тебя делать столь совершенный реверанс?
Я замерла, не сразу осознав суть вопроса. И побелела от еще большего страха. Ну, конечно, ведь присела я совершенно привычно, потому что с детства меня учили этому. Только вот служанок учат поклонам, а не реверансам!
Линтар придвинулся, вжал меня в стену своим телом.
— Отвечай, Ева, — почти промурчал он.
— Никто! — выдохнула я. — Меня никто не учил! Но я выросла с принцессой… И много раз видела, как она это делает!
— Ты выросла с наследной принцессой Антареей?
— Да! — его губы дотронулись до моей щеки и переместились ниже.
— Как интересно… Ты ведь расскажешь мне о королевской семье, правда, Ева? — никогда не думала, что голос цвета кофе и железа может так переливаться золотом… Линтар резко подхватил меня под ягодицы и поднял, так что я вцепилась от неожиданности в его плечи. Словно за камень схватилась. Арманец теперь целовал мою шею, очень медленно водил по коже языком, оставляя жаркий и влажный след. Потянул за волосы, второй рукой удерживая меня на весу.
— Я все расскажу… отпусти меня! Пожалуйста, — прошептала я. — Мне… больно…
Больно не было — только страшно, но арманец неожиданно остановился, посмотрел мне в глаза.
— Не поверишь, дикарка… мне тоже, — его губы изогнулись в странной усмешке, словно он смеялся сам над собой. Он опустил взгляд и замер, глядя на мои губы. Так пристально, что я почти чувствовала это как прикосновение. А потом резко отпустил меня и отошел, налил себе вина, выпил. Я настороженно наблюдала за его перемещениями — словно по клетке метался дикий зверь.
Замер, повернул ко мне голову.
— Рассказывай.
— Что рассказывать?
— Все. Все, что знаешь о королевской семье.
— Я… не знаю. Что именно тебя интересует?
— Где они были в момент вторжения?
— Принц и принцесса уехали накануне в земли Первородных.
Линтар сел в кресло, снова потянулся к вину.
— Опиши их, Ева. Принца и принцессу.
Я вздохнула и подробно обрисовала на словах свой портрет. Тот самый, что видела в его кабинете. Люка я сделала белобрысым и невысоким, с родинкой над губой. И искренне понадеялась, что арманец не встретит никого похожего.
— Как мило, — протянул он. — Как мило ты врешь, дикарка. Продолжай.
Я вспыхнула. Боль внутри меня снова вырвалась, не давая сдержаться и промолчать.
