В среду вечером к Кольцову домой нагрянули Хуан Гаэтано и ребята из Департамента: чилийцы Луис и его жена Изабелла и итальянец Ренсо. До сих пор с этими коллегами у Сергея были лишь «рабочие» отношения. В тот вечер они просидели долго в «патио», пили и говорили о «политике». Сергей пожаловался Хуану на постоянный шум на крыше по ночам.
На следующее утро Хуан приехал и, забравшись по ограждающей стене на крышу, пытался выяснить, кто же там обитает. Но крыша не выдержала грузное тело никарагуанца и он, проломив потолок, рухнул на кровать в комнате. К счастью ничего себе не повредил, лишь слегка подвернул ногу. Но теперь в потолке комнаты зияла огромная дыра, через которую было видно по ночам звёздное небо и разила страшная вонь.
В субботу вечером Кольцов повёз свою «футбольную команду» на матч в частный колледж INCAE, работавший под патронатом Гарвардского университета. Колледж располагался в просторном одноэтажном здании с верандой, выходившей к бассейну, и окружённом небольшим парком со спортивными площадками. Сергея встретил в своём роскошном кабинете ректор колледжа, типичный «гринго» — чопорный североамериканец. Беседа была на английском, официальной и короткой. Обе команды играли старательно, но студенты выиграли. Потом было купание в бассейне, угощение пивом с «закуской». Все остались довольны. Вечером отправились в кино и посмотрели итальянский фильм «Насилие в итальянском поезде».
В воскресенье неожиданно приехали чилийцы Луис и Изабелла и забрали Кольцовых на прогулку по городу. Сначала заехали на «Восточный рынок» («Oriente»), а потом посетили краеведческий музей. Музей выглядел скромно, но его экспозиция оказалась интересной. Особое впечатление оставил отпечаток ноги ребёнка на куске вулканической лавы. Потом посетили дом чилийцев, и Кольцовы познакомились с их очаровательными детьми маленькими Луисом и Изабеллой, лет пяти и шести.
Дома вечер закончился визитом никарагуанских друзей Бека, с которыми Сергей просидел до поздней ночи, выпивая за здоровье Сандино и… Сомосы(!). Он уже давно заметил, что в определённых «интеллигентских» кругах в отношении к «диктатору» Анастасио Сомосе–младшему присутствовали ностальгические нотки. Ведь при нём в стране был «порядок» и многие жили «хорошо», а некоторые — «очень хорошо». Сейчас эти люди живут «хуже», а некоторые — «совсем плохо». Революция им, по сути, ничего не дала, но несла в себе опасность потерять всё. Таких людей в Манагуа было немало…
