Неотвратимость | страница 49



Правда, Ольга оттаивала, становилась разговорчивее, откровеннее очень медленно. Но с каждым днем процесс этот ускорялся. Теперь Ольга сама говорила Павлу Ивановичу:

— Вот здесь-то и при таких-то обстоятельствах я то-то взяла.

И испытывала облегчение, как бы снимая с себя каждый раз еще частицу давившей ее тяжести. Они установили, подробно описали и подкрепили свидетельскими показаниями восемнадцать краж.

Трудная, кропотливая эта работа была необходима прежде всего для самой Ольги. И еще так требовал закон. Потому что признание обвиняемого еще не все. Чтобы положить его в основу обвинения, вину надо доказать.

Немало сил также ушло на розыски вещей. Ольга досконально помнила, где и что брала, в какие комиссионные магазины и когда сдавала или кому из знакомых продавала. Удалось вернуть потерпевшим их вещи на сумму, которая превысила 400 рублей.

А время шло, и Павел понимал, что грозы не миновать.

— Ну ладно, Калитин, я признаю: кое-что полезное в деле Котовой сделано. Что верно, то верно. И не без вашей помощи. Согласен. — Павел пришел по очередному вызову в кабинет начальника. И стоял возле его стола: когда Алексей Михайлович Вазин бывал раздражен, он не предлагал своим подчиненным садиться. — Но сколько можно с одним делом вола тянуть? Да если каждый сотрудник за полгода только одно дельце провернет… Заказная ворюга, а вы с ней возитесь. Призналась? Все. Оформляйте вместе со следователем обвинительное заключение. И баста. Нам уже прокурор строго выговаривал из-за вашей неповоротливости. А тут пожалуйста — гуманизмами занялись. Социально опасная личность! Понятно? И между прочим, суд твоей Котовой, сколько бы ты ни искал свои формы и методы, как бы ни копался в психологии и ни занимался анализами, все равно влепит на всю катушку. Закон есть закон. Заработал — получи.

Павел ушел из кабинета начальства расстроенным. Не тоном разговора, не тем, что Вазин как мог мешал ему в том большом и важном, что он считал своим первейшим долгом, — в борьбе за человека. Нет, огорчало другое. При всех недостатках майора надо было отдать ему должное: солидный опыт милицейской работы помогал ему верно ориентироваться в сложных взаимоотношениях с прокурорскими и судебными органами.

При последних беседах с Ольгой Калитин всячески старался, чтобы она не только осознала — душой восприняла то, что все у нее не позади, а впереди. И встреча с дочерью и та пора, когда радости и горести ее жизни станут совсем обыкновенными, как у других, у всех. А для этого надо сделать так, чтобы суд тоже поверил в ее искренность. И он учтет и ее готовность вернуть все деньги, которые она обязана возвратить, и ее раскаяние, и стремление навсегда, бесповоротно уйти от прошлого. Да, да, суд не может не учесть все эти обстоятельства, когда будет выносить приговор.