— Иначе на твои вопросы никто отвечать не будет. С четверга или пятницы, когда придёт разрешение, получишь оружие и форму, будешь три дня в неделю сидеть на входе, естественно, внутри. Твоё дело — визуальный осмотр, две внешние камеры слежения и металлоискатель. При опасности или вообще что-то непонятное — на пульте, который будет у тебя в кармане, нажимаешь кнопку. Сигнал получит… кто надо. В этом случае кобура расстёгивается, и ты находишься в состоянии готовности номер один. Инструкцию я тебе дам сегодня же. Дома её почитаешь, а ещё лучше запомнишь. Ещё три дня — просто ходить по залу, помогать клиентам в том, что они попросят и наблюдать за порядком, потому что — он хмыкнул — бывали случаи…
Буквально на второй день, гуляя по выставочному залу салона, я загляделся на чёрный «Линкольн». Машина была из тех, что на улицах встречались весьма редко. Проходивший администратор, увидев моё лицо, на котором я не смог потушить выражение восторга, сказал:
— Какова машинка, а? Залезай в салон, посиди, познакомься ближе, кто знает, может, будешь когда-нибудь ездить на такой, а что? Только ничего там не трогай, двести тысяч, не шутки.
Я чуть ли не благоговейно влез в кабину и стал во все глаза рассматривать её внутреннее устройство. Робко потрогав рулевое колесо, я заметил на его стволе, как мне показалось, обрывок тонкой белой нитки, но, присмотревшись, обнаружил простую царапинку. Через четыре дня я приступил к своим постоянным обязанностям, не слишком интересным, но и не слишком утомительным. Сидеть на входе было скучно, посетители заходили не часто, развлекали только камеры наружного наблюдения. В них проходящие люди выглядели часто непредсказуемыми и нередко смешными. В другие три дня я ходил по залам и время от времени позволял себе залезть в кабину какой-нибудь шикарной машины, привлекшей моё внимание. Однажды в зале продажи появился белый «Линкольн», почти копия того, в котором я сидел в первый день моей работы. Этот отличался не только цветом, что-то новое появилось у него в районе передних фар, чуть по-другому выглядели задние крылья. Тут уж я не смог удержаться и влез в кабину. Там тоже было как-то не так, как в том, первом, и только я уже решил, что это новая модификация той же модели, как мой взгляд упал на рулевое колесо, на котором я заметил знакомую мне царапину в виде вопросительного знака. Понять, в чём тут дело, я не смог, но это наводило на размышления. После этого случая я не раз садился в салоны дорогих машин, это не возбранялось, и внимательно разглядывал их внутренности. Пару раз я находил знакомые приметы в разных по внешности машинах, а иногда сам делал незаметные «зарубки». Довольно скоро я понял, что по крайней мере часть из этих машин не продавалась, а, так сказать, сдавалась в аренду, и быть может для дел не вполне законных. Иногда какая-нибудь машина, вернувшись к нам, выставлялась уже в зале подержанных машин и, судя по её внешности, подвергалась солидной обработке. Иногда, думая в стиле человека, пославшего меня сюда, я говорил себе, что такая-то машина «вернулась с задания». Понятно, что своими наблюдениями и мыслями, навеянными этими наблюдениями, я ни с кем не делился.
