Роберт шагнул вперед, и тут кошка бросилась на него, целясь в лицо. Роберт прикрылся локтем и, стоило кошке вцепиться в его руку, кое-как ухватил животное за шкирку и отшвырнул от себя, с запоздалым сожалением понимая, что кошка сейчас…
— Что?!
Кошка пропала. Роберт сморгнул пару раз, глядя на дерево, о которое она должна была удариться и под котором должна бы лежать. Ну, в крайнем случае, она могла сгруппироваться, влезть на дерево и ругаться оттуда. Но ее не было.
Роберт помотал головой и шагнул к лодке.
— Зачем вы кричите?
Он снова обернулся.
У дерева — не того, соседнего — стояла женщина. Высокая, с загорелой обветренной кожей, черные волосы собраны в хвост на макушке. На ней были грязноватые залатанные рабочие штаны, расстегнутая красная рубашка и белая майка.
— Что?
— Вы кричите, — сказала женщина, переступив с одной босой ноги на другую и сложив руки на груди. — Зачем?
— Я ищу сына.
— Сына?
— Если быть совсем точным, — несколько раздраженно ответил Роберт, — то пасынка. Вы его не видели?
— Нет. Он точно приходил сюда?
— Да. Здесь наша лодка.
— Что такое «лодка»?
Роберт на мгновение опешил. Женщина не выглядела слабоумной, а предполагать, что она прикидывается, почему-то не хотелось.
— Вот это, — он на мгновение отвернулся, указывая на окончательно потерявшую форму лодку, — она…
Женщина пропала. Зато снова появилась кошка. Она сидела, умываясь, под сосной. Ее, похоже, лодки не интересовали. И Роберт со своим пропавшим сыном тоже.
Но стоило Роберту сделать шаг, как кошка вскочила и кинулась вперед. Она скользнула чуть влево и, подскочив, врезалась лбом человеку точно в солнечное сплетение.
У Роберта потемнело в глазах. Удар был силен, гораздо сильнее, чем можно было ожидать от кошки.
— Что с вами? — спросила женщина.
Она встала рядом, наклонилась и заглянула ему в глаза.
— Кошка… — с трудом выдохнул Роберт.
— По-моему, вам сейчас лучше присесть, — женщина взяла его под руку и подвела к «стене». — Пойдемте.
— Куда?
— Туда.
И она шагнула в стену, втаскивая Роберта за собой.
— Роберт! Роб! Марк! Ау-у!
Ника брела по тропинке. Мужа не было уже минут двадцать — казалось, что больше, много больше, но здесь Ника своим ощущениям доверяла меньше, чем карманным часам дяди Виланда, — сидеть без дела было невыносимо, и она отправилась по той же тропинке, что и Роберт, оставив Анку на попечение Виля и его дочерей.
— Роберт! Маркер!
Заблудиться было совершенно немыслимо. И так же немыслимо было потерять след. Мужчины словно нарочно понаоставляли кучу свидетельств своего прохождения по лесу.
