Когда–то давно они были коричневыми, но это когда–то давно.
Теперь они стали серо–черными, как то самое дерьмо, в которое только что вступил Лапидус. Мягкое, серо–черное и безумно вонючее. Лапидуса чуть не вырвало, но он мужественно попрыгал дальше. На одной ноге пропрыгал целый пролет, с тоской думая о том, что сейчас придется оттирать ботинок от дерьма. Хотя можно не оттирать, а отмыть, и не в ведре, а сразу под краном. Только после этого придется мыть раковину.
С мыслью, о том, что придется мыть раковину, Лапидус достал ключи и начал было открывать дверь, но потом передумал.
— Я не хочу домой, — сказал он женщине, — и я не дурак.
— Кто же ты тогда? — спросила она.
— Лапидус, — ответил Лапидус.
— Это что, имя?
— Имя, — гордо ответил Лапидус, — так меня назвали мама и папа, а вас как зовут?
— Меня? — спросила женщина и вдруг начала смеяться. Она начала смеяться, закашлялась от дыма сигареты, затушила ее, и все смеялась, смеялась, а дождь все шел, все лупил по крыше машины, по капоту, по лобовому стеклу, по боковым стеклам, по багажнику, по дороге, по тротуарам, по стенам и крышам домов, по газонам, по скверам, по паркам, по центру и по пригородам. А в нескольких километрах от того места, где у обочины дороги мокла под дождем машина с брюнеткой за рулем и Лапидусом на переднем пассажирском месте, все еще стоял у пустого перекрестка мужчина под зонтом, держа подмышкой черную неброскую папку с большим белым пакетом внутри. По крайней мере, так казалось Лапидусу.
— Как меня зовут? — переспросила женщина. — А какая тебе разница?
— Я же сказал, как меня зовут, — обиделся Лапидус.
— Хорошо, — ответила женщина, — ты сказал, как тебя зовут, значит и мне надо сказать, как меня зовут, только зачем, все же, тебе знать, как меня зовут?
— Не знаю, — честно ответил Лапидус.
— Эвелина, — внезапно сказала женщина. — Меня зовут Эвелина, повтори по слогам!
— Э–ве–ли-на! — повторил по слогам Лапидус.
— Правильно, — сказала Эвелина, — теперь ты успокоился?
— Да, — сказал Лапидус и внезапно спросил: — Ты очень расстроилась? Может, там все еще ждут?
— Там уже никто не ждет, — проговорила Эвелина, — это день такой, с самого утра… Машина долго не заводилась…
— В троллейбус сел не тот, — добавил Лапидус.
— Выехала из гаража — дождь начался.
— Сумасшедший этот в переходе…
— И ты тут еще, без пакета…
— Нет у меня пакета, — обреченно проговорил Лапидус, — я его никогда и не видел!
— И зря, — сказала Эвелина, — если бы ты его видел, то он был бы у тебя. Так?
