Матрона Московская | страница 4
Когда весной 1881 года Амвросий Оптинский напишет исполненное болью послание «Нигилисты и цареубийцы суть предтечи антихриста», его предупреждение попросту никто не услышит. А кто услышит — не примет всерьез, потому что нигилизм уже поразил русское общество снизу до верху, определяя место Церкви между ярмарочными скоморохами и театром.
Над «поповскими баснями» откровенно потешаются во дворцах и в избах, в университетах и торговых рядах, в библиотеках и кабаках, воспринимая веру православную в лучшем случае как исторический атавизм или элемент культурного декора. В худшем — досадным пережитком. И доживающее свой век дворянство, и вступившая в права буржуазия, и нарождающийся пролетариат всё охотнее «веруют в обезьяну Дарвина», чем в Христа. Подобно вирусу из уст в уста передается подхваченное Карлом Марксом глумливое изречение о том, что «религия — опиум для народа», способ одурачивания и успокоения непросвещенных масс…
Как тяжело, как невыносимо горько звучали слова псалма для тех, кто всем разумением своим держался Православия, кто всем сердцем был предан Иисусу Христу:
Глава 3. Свеча на ветру
Жизнь человеческая подобна еле теплимому огоньку: малейшего дуновения порой достаточно, чтобы погасить пламя, неловкого движения хватит, чтобы мерцающая звёздочка захлебнулась сама собой. Но если пламя зажжено от сошедшего с небес чудотворного огня, то никакие житейские бури его не задуют, никакие мировые шторма не зальют.
Избранники приходят в этот мир не по своему хотению, не ради того, чтобы выбирать или устраивать свою судьбу.
Они рождаются и проживают свой век, неся на плечах крест, незримый для остальных.
Они живут так, чтобы каждым деянием или помыслом принадлежать Господу и даже собственными немощами и скорбями приносить в мир Его волю.
Каждое их дыхание — тест для мира, каждая молитва — экзамен, каждая смерть — его переоценка.
Матрона не была желанным ребенком. Ещё до рождения её небогатые родители, крестьяне Никоновы, уже обременённые тремя чадами, воспринимали своё нерождённое дитя как «лишний рот» и подумывали пристроить младенца расти за «Христа ради» или за казенный счёт.
Так бы и отдана была Матронушка в детский приют, а потом в богадельню, как бы не приснился её матери дивный сон: слепая белая птица с человеческим ликом, слетев с небес, присела на её правую руку. Странная вестница выбрала десницу намеренно, потому что ею полагает на себя человек крестное знамение…