Я сказала ему, что хотела бы поехать с ним. Он только вздохнул и, дернув меня за косу, сказал: — Ты не можешь, ребенок. Ты должна остаться здесь и повзрослеть, стать мудрее и умнее.
— Мне тринадцать, — ответила я. — Я уже старше, мудрее и умнее.
Он рассмеялся. — Ладно. Что ж, ты должна окончить школу. Тогда ты сможешь уехать куда захочешь.
— Не говори так.
— Если бы ты могла уехать куда угодно … куда угодно в мире, то куда бы отправилась?
Так далеко я еще не заглядывала. Я мечтала о разных местах, но никогда не думала, что эти мечты когда-нибудь станут реальностью. — Я… я не знаю.
— Не знаю? Что значит, я не знаю? — он вытянул руки перед собой. — Будь предприимчива, ребенок! Когда ты туда доберешься, то сможешь делать все, что захочешь!
У Лаклана выходило все так просто. Легко. Словно пошаговый план.
— Буду, — пообещала я. — Ты же будешь все рассказывать мне о колледже, да?
Его руки опустились. Он ухмыльнулся так, как будто я сказала что-то смешное. Мне хотелось спросить, чего такого смешного я произнесла. Хотелось наклониться вперед и сказать: «Скажи мне, что заставило тебя смеяться. Я хочу знать, в чем суть шутки».
Но я этого не сделала.
— Не все, но большую часть, — ответил он.
— Я буду скучать по тебе, — прошептала я.
Лаклан улыбнулся мне, прежде чем встать и уйти.
— Я буду тоже скучать, ребенок.
Я отвожу взгляд.
— Выше голову. Все еще будем видеться летом. Хорошо?
Он был моим счастьем. И мое счастье оставляло меня, уезжая на 2,100 миль, в поисках своего собственного счастья. Как я могла быть в порядке?
На следующий день он уехал, а мне нужно было понять, что делать с этой огромной зияющей дырой в моей жизни. Он будет поддерживать связь короткими, дружескими электронными письмами. Каждый раз, видя новое сообщение от него, мое сердце дико трепетало в груди, и я нажимала на сообщение, не ожидая много. Лаклан был моим источником жизни, и те сообщения поддерживали меня.
Я читала сообщения столько раз, что смогла их запомнить. Я читала их Лане, а она сидела на моей кровати, улыбаясь и качая головой мне так, как если бы я сошла с ума. Ее визиты в мой дом становились все чаще и чаще. Мы стали поддерживать связь, которая стала неразрушимой. Стали близки настолько, что могли затеять драку, как сестры, и пару секунд спустя перейти к другой теме, как если бы ничего не произошло.
И именно так я провела первый год его отсутствия. Но сейчас был август. Он был дома. Я не знаю, насколько он задержится, но единственное, что было важно – это то, что он был
