Постоянное психическое напряжение, а также осознание того, что любая совершенная мной ошибка может повлечь за собой потерю всего кабеля, весьма утомляли не только меня как руководителя работ, но и всех связанных с ними людей. После окончания прокладки, во время которой, дабы победить усталость, я пил в огромных количествах крепчайший черный кофе, мне для восстановления сил потребовалось несколько суток отдыха.
Это было мое первое посещение теплых краев. В течение всего времени поездки из Генуи в Кальяри[122] и далее в алжирскую Бону нас сопровождала великолепная солнечная погода. Я был в восторге от прозрачной синевы Средиземного моря, от снежной белизны пенных гребней его волн, а пьянящим свежим морским воздухом трудно было надышаться, его хотелось вдыхать еще и еще. Величественно-прекрасное зрелище представлял собой замок Кальяри, весь утопавший в исключительно высоких и пышно цветущих кустах алоэ. По совету капитана корвета, получившего информацию о том, что в порту свирепствует лихорадка, мы не стали в нем останавливаться, а провели ночь на развалинах замка. Этот роскошный ночлег под лунным небом Италии, на высоком скалистом берегу, сопровождаемый убаюкивающими звуками морского прибоя, я не забуду никогда.
Электрические испытания, проводившиеся во время проверки, показали, что изоляция была отнюдь не совершенна, но когда уже в следующем году линия была сдана в эксплуатацию, оказалось, что заданным условиям, по которым потеря тока не должна была превышать определенного процента, не соответствует лишь один провод из четырех. Этот четвертый провод был явно сильно поврежден, и его было решено не использовать. Однако после того, как путем подбора подходящего режима работы выяснилось, что использование на нем только положительного тока сводит дефект к приемлемому результату, и он тоже был принят.
Теорию кабелеукладочных работ я изложил лишь в 1874 году в представленной Берлинской академии наук монографии «Вклад в теорию прокладки и исследования подводных телеграфных линий». В моем архиве сохранилась копия письма, в котором я после окончания прокладки средиземноморского кабеля объяснял уже упоминавшемуся мистеру Гордону, акционеру компании «Ньюалл и Ко», принципы моей теории. Позволю себе привести его здесь полностью, поскольку оно является первым письменным изложением современных принципов глубоководной кабелеукладки.
Берлин. 26 сентября 1857 года
Уважаемый мистер Гордон!
