Вернер фон Сименс. Личные воспоминания. Как изобретения создают бизнес | страница 58
На моем первом стрелочном телеграфе 1846 года я применил принцип автоматического прерывания электрического тока как для самого аппарата, так и для его звонка. Принцип этот в главных чертах заключался в том, что за счет особого подвижного контакта сила подъема молоточка Нефа увеличивалась. Построенные на этом принципе, мои аппараты отличались от аппаратов Уитстона тем, что это были два отдельных прибора, работавших совершенно синхронно до тех пор, пока не будет нажата кнопка с какой-либо буквой. В этом случае на той же букве останавливалась и парная машина, после чего ее же отпечатывал типографский автомат. Описание этого аппарата, а также большинства других моих изобретений и рационализаций на телеграфных линиях и в телеграфных аппаратах, которые я сделал до 1850 года, содержались в представленном мной в Парижскую академию наук труде «Memoire sur la telegraphie electrique». Кратко перечислю упомянутые в ней важные научно-технические изобретения, мой приоритет которых ею поддерживается:
– автоматическое прерывание тока на конечном этапе поднятия якоря. Иначе говоря, при поднятии молоточка Нефа на определенную высоту он начинал выполнять ту же функцию, что и клапан парового двигателя, прерывая работу машины, приводящей его в движение. Сейчас на этом принципе основана работа всех электрических звонков и множества других аппаратов;
– синхронная работа двух или более электрических машин, основанная на том, что якорь каждой поднимается лишь тогда, когда все автоматические прерыватели разрывают цепи и движение включенных в нее других якорей прекращается;
– защита кабелей для подземных или подводных телеграфных линий прессованной гуттаперчей;
– изобретение пресса для бесшовной гуттаперчевой изоляции проводов;
– открытие явления электростатического заряда в изолированных подземных или подводных проводах и формулировка закона, описывающего этот заряд в замкнутых и разомкнутых проводниках;
– перечень методов поиска и правил для определения мест повреждения изоляции в подземных проводах.
Подземные кабели – как без внешней защитной оболочки, так и заключенные в свинец – находят все более широкое применение не только в Германии, но и за ее пределами. В России по этой системе устроена связь между Петербургом и Москвой. А в Пруссии на первой линии уже вскоре после начала эксплуатации начали проявляться дефекты проводов. Я уже упоминал о причинах этих дефектов, которые, накапливаясь и усиливаясь, наконец привели к полному отказу от линии. Политические амбиции и желание построить подземную линию как можно скорее и с наименьшими затратами привели к тому, что провода были проложены недостаточно глубоко, на них не было дополнительной защиты и, как следствие, они стали легкими жертвами железнодорожных ремонтников и различного вида грызунов. Попытка заменить испорченные незащищенные участки освинцованными не привела к желаемым результатам, так как свинцовая оболочка для крыс и кротов не была большой проблемой. Кроме того, почти полностью отсутствовал специально обученный и подготовленный персонал, в обязанности которого входило бы обслуживание линии, поддержание ее в рабочем состоянии, поиск и устранение появляющихся неисправностей проводов и оборудования. Поэтому поиск и исправление дефектов происходили крайне медленно и настолько неуклюже, что устранение одного недостатка порой приводило к появлению нескольких новых. Само же устранение происходило самым примитивным образом, с помощью нагретой гуттаперчи. Было понятно, что при таком положении дел линия не сможет проработать долго.