Эту трансляционную систему я разработал еще в 1847 году для своих стрелочного и печатающего телеграфов и представил работающую модель так называемого ретранслятора комиссии Генерального штаба, но все ее плюсы проявились именно после появления аппаратов Морзе. Впервые ее применили на линии Берлин – Вена, с промежуточными станциями в Бреслау и Одерберге. Следует заметить что впоследствии трансляционная система была усовершенствована директором австрийского телеграфа профессором Штейнгелем[78], снабдившим бобину пишущего аппарата автоматическим выключателем.
Дольше всех верность стрелочному телеграфу сохраняло железнодорожное ведомство. У нас с ним были хорошие отношения, но мы сами создали себе в этой области конкурента, который потом нам часто и сильно мешал. Когда-то школьный учитель из Нордгаузена доктор Крамер представил на суд телеграфной комиссии созданный им и его товарищем часовщиком небольшой стрелочный телеграф Уитстона. Аппарат уступал моему по множеству параметров и был почти сразу отвергнут. Но доброму генералу фон Этцелю и мне было жаль бедного учителя, потратившего на постройку прибора почти все свое состояние, а комиссия не имела права выдавать пособия, и я купил аппарат Крамера за 500 талеров. Через полгода тот же доктор Крамер представил комиссии новый прибор, в котором использовалась моя система автоматических прерываний, измененная лишь тем, что в ней для передвижения стрелок был использован часовой механизм. Ему выдали на аппарат патент, поскольку патентное ведомство не нашло причин его не выдавать. Аппараты Крамера работали не хуже наших, за исключением ненадежного часового механизма, поэтому их выход на рынок причинил нам значительные убытки.
После того как я вошел в нашу с Гальске фирму на правах полноправного компаньона, я был целиком занят совершенствованием производства и выполнением множества заказов от железнодорожных компаний. Но зимой 1849/50 года мне удалось выкроить немного времени для того, чтобы систематизировать и опубликовать материалы, связанные с моими опытами над телеграфными проводами и аппаратами. В апреле 1850 года я передал в Парижскую академию наук статью под заголовком «Memoire sur la telegraphie electrique»[79]. Мне помог в этом счастливый случай. В Париже я встретил своего друга Дюбуа-Реймона, который также привез в академию свою работу, и он согласился помочь перевести мой труд на французский язык. Теперь я с удовольствием вспоминаю те без малого четыре недели, что провел в Париже в обществе Дюбуа. Это было интересное и поучительное время, проведенное в общении с самыми известными французскими учеными-естествоиспытателями. В комиссию, назначенную академией для рассмотрения моей работы, входили Пуйе
