Меня рассердили его слова, но прежде чем я успел возразить, он продолжал:
— Я постараюсь объяснить тебе несколько иначе. Возьми мир насекомых…
— При чем тут мир насекомых?
— Не перебивай. Возьми мир насекомых. Насекомое наделено не умом, а инстинктом. Если среда, которая окружает насекомое, меняется и инстинкт перестает правильно служить ему, оно умирает. Так вот, ты тоже насекомое с нарушенным инстинктом.
— А ты?
— Я? Я едва успеваю менять свои инстинкты. Мне это тем легче, что я никогда не жил в твоем улье.
— Тебе нравился наш улей.
— Конечно. Милый и уютный улей, но пчел из него скоро выкурят. Мне нравились твои родители и все другие пчелы, но тебе, Гарри, следует бежать из него.
— Давай поговорим о чем-нибудь другом, — буркнул я.
На следующее утро, направляясь в контору фирмы на Сорок второй улице, я чуть было не вернулся с полпути, но не захотел подводить Биля, поскольку он, очевидно, уже провел соответствующую подготовку. На мне по-прежнему была форма с отличительными нашивками дивизии «Полумесяц», так как для доделки двух костюмов, заказанных в магазине фирмы Брукс, не хватило как раз одного дня. Поднявшись на лифте, я попал в большую приемную комнату, совсем не похожую на другие конторы, где мне доводилось бывать раньше. Пол комнаты покрывал красивый персидский ковер, кресла были обиты красной кожей. Позади девушки, сидевшей за столом в стиле жакоб, высился шкаф с книгами в богатых переплетах и виднелся искусственный камин с искусственными углями. На книжном шкафу стояла бронзовая дощечка с надписью: «Справочная библиотека фирмы Д. Т., Балларда». Взглянув на особу за столом, я понял, что стал уже забывать, как красивы американские девушки. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Возможно, и я был не так уж дурен собой, хотя бы и в потрепанной форме, но скорее всего девушку просто выдрессировали улыбаться всем и каждому.
— Ах да! — воскликнула девушка. — Мистер Кинг предупреждал о вашем приходе. Сейчас я позову его, — она позвонила по телефону.
— Вы, может быть, присядете? — спросила она и снова улыбнулась, но в это время открылась боковая дверь и в приемную вошел Биль.
— Здравствуй, Гарри, — поздоровался он. — Любуешься книгами?
По правде говоря, я любовался не столько книгами, сколько девушкой, тщетно пытаясь придумать и сказать ей что-нибудь такое, что выглядело бы случайно оброненной и в то же время остроумной фразой. Мне очень хотелось походить на Биля — уж он-то не лезет за словом в карман!
