— Будьте спокойны, — заметил как-то майор, — ребята быстро разделаются с тем, кто придется им не по душе.
Я все еще не могу забыть, как одиноко почувствовал себя, когда однажды, сидя в офицерской столовой и оглядывая присутствующих, пришел к выводу, что я и они совсем разные люди. Я помню, как отнесся майор к моим словам о том, что мои родители живут главным образом на доходы от своего имущества.
— Послушайте, мой мальчик! — воскликнул он. — А вы не морочите мне голову, а?
До сих пор не могу понять, что произошло с майором. Вначале мы обменялись несколькими письмами, он даже приезжал на мою свадьбу, но вот уже много лет о нем нет ни слуху ни духу. После войны в каждом из нас начался процесс, сущность которого сводилась к тому, что вы пытались стать прежним, сочетать то, чему научились за годы войны, с тем, что вас раньше учили игнорировать. Не могу винить ни себя, ни своих друзей, что наше благое намерение не увенчалось успехом, ибо нельзя совместить несовместимое. Жизнь, к которой мы вернулись, оказалась чем-то вроде разбитой тарелки.
Иногда я ловлю себя на мысли: «Вот если бы у меня было мужество…» — и ко мне возвращается моя прежняя неудовлетворенность.
Получив приказ о демобилизации (он поступил в тот же день, когда я высадился в Гобокене), я отправился в тогда еще не перестроенную гостиницу «Уолдорф» на Тридцать четвертой улице, имея при себе четыреста долларов, полученных при окончательном расчете, и небольшую скатку с уцелевшими пожитками. Два больших чемодана, походная койка, складной стул и все остальное, что, как нам говорили, обязательно должен иметь каждый офицер, исчезло месяцев шесть назад, — у меня осталось только два грязных одеяла, не менее грязная форма, надетая на мне, одна чистая рубашка, несколько пар шерстяных носков и смена белья.
Клерк, сидевший за письменным столом с мраморным верхом, посмотрел на меня, потом перевел взгляд на мою скатку с пожитками.
— Должен попросить вас внести плату вперед, — сказал он, и я тут же вручил ему стодолларовую бумажку.
— Давно мне хотелось поспать в «Уолдорфе», — проговорил я.
В холле толкались прилизанные, упитанные мужчины и красивые женщины. Из ресторана доносилась музыка. Все выглядело так, будто войны не было и в помине.
— Вы не беспокойтесь, — обратился я к клерку. — Завтра я куплю несколько других костюмов.
— Вы только что с фронта? — поинтересовался клерк. — Да, война была что надо!
— Верно. Война действительно была что надо.
