— Гарри, способны вы все-таки чувствовать такт?
— Извините, Кэй.
— А что-нибудь другое вы можете сказать?
— А что бы вы хотели услышать?
— Что-нибудь. Все, что угодно. Вы читаете газеты? Вам известно, что Франция объявила войну Германии?
— Известно. Я думаю, что французы вздуют немцев.
Оркестр играл «Ожидая Роберта Э. Ли». Через плечо Кэй я обвел взглядом зал. Луиза Митчел все еще не вернулась.
— Гарри, вы слышите, что я говорю?
— Нет, Кэй. Извините, пожалуйста.
— Пойдемте отсюда, — предложила Кэй и направилась к двери. Я пошел за ней.
— Вы можете остаться здесь! — воскликнула Кэй.
Но я не мог покинуть девушку, пока кто-нибудь не пригласит ее на танец. Кэй спустилась со ступеней, пересекла поляну и направилась к первой метке на площадке для игры в гольф, находившейся на морском берегу. Я шел за ней.
— Сегодня довольно облачно.
Кэй промолчала.
Я вынул из кармана коробку сигарет и закурил. Курение все еще было для меня новым делом.
— Англии придется драться, если немцы вступят в Бельгию.
Кэй не ответила и на этот раз. Она неподвижно стояла и смотрела на море.
— У вас есть носовой платок? — внезапно спросила она.
— Конечно.
— Дайте его мне и уходите.
Я протянул ей платок, Кэй вырвала его у меня из руки и высморкалась. Было так темно, что я не мог разглядеть ее лицо.
— Что такое, Кэй? Ведь я же не сказал ничего грубого, правда?
— Нет, не сказали. Но, пожалуйста, уходите.
— Я не могу оставить вас одну. Если я что-нибудь сказал, Кэй…
— Молчите! Ничего со мной не случилось. Мы сейчас вернемся в зал, и я уйду домой. Пешком.
— В таком случае, и я с вами. Я не могу отпустить вас домой одну.
Мы быстро вернулись в круг света, падавшего с террасы клуба, и, поднимаясь на крыльцо, лицом к лицу встретились с Билем Кингом.
— Я искал вас, — обратился он к Кэй. — Мне хочется потанцевать с кем-нибудь, кто действительно умеет танцевать.
— Пожалуйста, — ответила Кэй и повернулась ко мне. — Вот ваш платок, Гарри.
Позже я часто думал об этой сцене. Биль мог бы пригласить и другую девушку, но он пригласил Кэй, в то время как я стоял на крыльце и недоуменно размышлял, почему он это сделал. Я стоял и смотрел им вслед: Биль обнимал Кэй, и она улыбалась. Потом я направился к бару, находившемуся около раздевалки, в большом зале с тяжелой мебелью в стиле старинной обстановки испанских католических миссий в Калифорнии, остановился на пороге и оглядел комнату. За столом сидело несколько человек в возрасте моего отца.
— Война окончится через три месяца, — донеслось до меня. — Немцы не смогут поколотить французскую армию. Если вы утверждаете, что смогут — значит, вы не знаете французов.
