— Все в порядке! — крикнул он; из-за шума мотора нам приходилось напрягать голоса. Мать помахала рукой. Я испытывал какое-то странное ощущение под ложечкой; впрочем, описывать наши переживания излишне.
— Не выпади, дорогой! Держись покрепче! — крикнула мать.
Я могу припомнить, каким было солнце в тот день, как выглядели деревья и сельские дороги. В те времена не было ни придорожных киосков, ни бензиновых колонок, ни рекламных щитов. Мне припоминаются желтые деревья Уэстона и то, как чья-то лошадь, привязанная перед магазином, взвилась на дыбы и порвала уздечку. Помню груды тыкв и кабачков у сараев близ Садбери и телеги, груженные бочками с яблоками. Я чувствовал себя очень утомленным, когда мы добрались до Вустера, где нам предстояло заночевать.
— Ну-с, — заговорил отец, когда мы уселись за столик в ресторане отеля. — Завтра ты будешь на месте.
Первый раз в жизни я оставался с отцом наедине так долго, и все же разговор у нас не клеился.
— Мне бы хотелось поступить в школу вместе с тобой, — продолжал он. — Видишь ли, я никогда не учился в пансионе. В мое время школы-пансионы были новшеством, а сейчас каждый норовит попасть туда.
До школы мы добрались только на следующий день, часа в четыре. Дело в том, что на Спрингфилд-роуд у нас дважды лопались шины, а один раз мы обнаружили прокол — потребовалось время, чтобы его заклеить. Теперь эта дорога вымощена и кажется мне совсем незнакомой, однако школа не очень изменилась с того дня, когда я был там последний раз. Появилось несколько новых зданий, вот и все. От пола, как и прежде, пахло мастикой, а из каморок, где жили малыши, доносился все тот же специфический запах.
Родители помогали детям раскладывать вещи по ящикам столов, все были оживлены и веселы. Отец отвел меня вниз и познакомил с мистером Юингом, а потом один из третьеклассников показал отведенное мне место.
— Ну-с, — сказал отец. — Кажется, все. Ты ведь напишешь, если тебе что-нибудь потребуется?
— Да, сэр.
— Ну-с, — повторил отец. — Мы ничего не забыли?
— Вешалки, — сказал я.
— Пришлю срочной почтой, — пообещал отец и высморкался. — Все, да?
— Да, сэр.
— Не провожай меня, сходи-ка лучше в туалетную комнату и хорошенько умойся холодной водой. Побольше употребляй холодной воды. Значит, все, да?
— По-моему, все.
— Ну, что ж, будь примерным мальчиком. — Отец обвел глазами дортуар и снова высморкался. — Желаю тебе хорошо провести здесь время. Впрочем, я и не сомневаюсь, что ты сможешь чудесно проводить здесь время.
