– Рад видеть вас здесь, под светом пузатой луны, – произнес хозяин островка.
– И мы тебя, хранитель, – ответила Анура и, расставив лапы в стороны, не сближаясь с ним, изобразила объятия.
– Не имею права отнимать ваше драгоценное время, подводные, – тут же заявил хранитель и пригласил всех внутрь. Но направился не в сторожку, а к маяку.
– Баалгур, как дела на глубине? Ты что-то слышал? Неужели покровительница откликнулась? – на ходу спросила ихтианка.
Старец остановился, медленно повернул голову, посмотрел Ануре прямо в глаза. Немного подумал и кивнул.
– Великие помощники, стало быть, Безликая снова с нами, – обрадовалась ихтианка.
– Она никогда и не покидала детей моря, милостивая моя, – ответил Баалгур.
Внутри маяка, прямо под извилистой лестницей, ведущей на верхний этаж, имелся скромный закуток. Старый, почти сгнивший лежак, стол, два стула и ржавый котелок на треноге. Варево внутри только закипало, а хранитель уже поспешил снять его с огня.
Пленников устроили на топчане, а Ануре было позволено сесть напротив старца. Рорук остался стоять в дверях, не сводя глаз с человеков.
– Вас давно ожидают на рифе, – отхлебнув невероятно вонючего отвара, сказал Баалгур.
– Мы торопились, но девчонка недостаточно хорошо выполнила данное ей поручение.
Ульга встрепенулась, нахмурилась, но оправдываться не стала. Разговор проходил без стеснений, так словно пленники находились в другом помещении и никак не могли слышать говоривших.
– Но это не изменило основу поступков? – настороженно поинтересовался хранитель.
– Нет, – покачала головой Анура. – Все течет своим чередом. И ветер, как я ощущаю, попутный.
Старик вздохнул:
– И все-таки будь осторожнее – человеки прикоснулись к нашим секретам. И это вызывает опасение.
– Но ведь на нашей стороне Глубина. И этот аргумент куда весомее, – возразила ихтианка.
– Спорить с посвященной я не стану. – Хлебнув еще отвара, хранитель перевел свой взор на пленников. Внимательно заглянул каждому в глаза. – Эх, люди, люди, сплошь одни люди. Везде вы любите совать свой нос. Даже когда делать этого не следует.
– Мы ничего дурного не сделали! – переборов страх, выкрикнул Дорченский.
– Молчи, тебя же предупреждали – не орать, – напомнил ему унд.
Широкий безгубый рот Баалгура расплылся в кривой ухмылке.
– Узнаю просветленный ум полукровки. И как вам удается уживаться с этими вечно недовольными двуногими?
– У нас с ними слишком много общего, – коротко бросил Крутс.
– Гораздо меньше, чем ты думаешь, – тяжело вздохнул хранитель.
