— Лучше не надо, — предупреждаю я.
— Так я и сделаю.
— Я не буду там жить.
— Нет, будешь. — Он обнимает меня и притягивает к себе. Кладу голову ему на грудь и, улыбаясь, слушаю, как бьется его сердце. Мне так уютно в его объятиях. — Или просто живи тут, со мной.
— Хотелось бы. Но это будет нечестно по отношению к Лоре.
Он недолго молчит, затем произносит:
— Придется рассказать ей о тебе пораньше.
Я приподнимаюсь и смотрю на него.
— Зачем?
— Если я этого не сделаю, она не смирится с тем, что наши отношения закончились. — Он притягивает меня обратно.
— О боже, все будут считать меня Злой Ведьмой Запада.
— Северо-востока, — поправляет он. — Ой! — Я шлепаю его по животу, и Уилл невольно напрягается.
— Это не смешно.
— Монако, — шутит он и прижимает меня покрепче.
Улыбнувшись, я расслабляюсь.
Мы довольно долго лежим молча, пока его дыхание не замедляется. Приподнимаюсь и вижу, что его глаза закрыты. Пытаюсь выскользнуть.
— Ты куда? — мямлит он.
— В кровать, — отвечаю я. — Тебе нужно поспать.
— Нет, останься. — Он тянет меня обратно к себе и, немного погодя, пытается выдернуть из-под нас покрывала и ерзает до тех пор, пока я не встаю и не помогаю ему их стянуть. Мы, все еще полностью одетые, залезаем под простыни и опять обнимаемся. Вскоре его дыхание вновь замедляется, но я еще долго-долго лежу без сна.
Просыпаюсь рано утром, птицы за окном только начали петь. Уилл спит на боку ко мне лицом. Очень хочется погладить его по щеке, но я сдерживаюсь. Затем он шевелится и открывает глаза. С минуту мы так и лежим в темноте, уставившись друг на друга. А затем он привлекает меня к себе, и мы молча целуемся. Поцелуй становится все глубже, все горячее, и меня начинает бить дрожь. И вот уже он расстегивает мои джинсы, а я — его, мы срываем футболки, и он опускается на меня.
Это так ярко, так пронзительно, но слишком рано заканчивается. Уилл находится во мне еще какое-то время, пока мы восстанавливаем дыхание, а затем скатывается с меня и притягивает назад в свои теплые объятия.
Вскоре он снова погружается в глубокий сон, но я то проваливаюсь в дремоту, то опять просыпаюсь. Так и лежу, пока заря наконец не становится ярче, и под жалюзи не проникает свет. Будильник Уилла трезвонит, он просыпается и потягивается, упираясь руками в спинку кровати. Смотрит на меня и сонно улыбается.
— Нам пора.
Кивнув, тянусь за своей одеждой, которая валяется рядом с кроватью. Если бы не обнаженность, я бы решила, что все произошедшее между нами было сном.
