разделалась с ними, перед моими глазами предстали ее роскошные груди, увенчанные
торчащими сосками. Не отрывая от них глаз, я облизнул губы.
- Дай мне, - настаивал я.
Положив свои руки мне на плечи, она приподнялась на коленях.
Моему члену стало холодно без ее тепла. Но одного обещания ее груди у меня во
рту, было достаточно, чтобы унять мое разочарование. Ливви была мягкой,
невозможно мягкой, а ее плоть у моего лица, дарила ощущение полного блаженства.
Я осыпал поцелуями сначала одну грудь, потом другую, игнорируя ее
невербальные намеки на более глубокие оральные ласки. Я тоже, мать вашу, умел
дразниться!
- Калеб! - воскликнула она с некоторым раздражением, и я улыбнулся.
- Да, Котенок?
- Пожалуйста.
Приподняв одну грудь, она провела соском по моей губе.
- Пососи его.
Открыв рот, я вобрал ее плоть. На вкус Ливви была еще слаще своего запаха.
Движимый неописуемой похотью, я сосал, возможно, жестче, чем полагалось.
Ливви обернула свои руки вокруг моей головы, притягивая меня ближе, и не
давая мне отстраниться, хотя у меня и в мыслях не возникало подобного намерения.
Я смягчил свое посасывание. Неспешно, я снова и снова играл с ее соском,
заставляя ее настаивать на большем. Ливви была медлительной и умопомрачительно
расчетливой в своем соблазнении. Несмотря на то, что она извивалась у моей груди,
практически умоляя меня взять ситуацию под свой контроль, она все же дала мне
понять, чтобы я не убирал свои руки с положенного им места.
Она дала мне сначала одну грудь, потом другую. Этим Ливви напомнила о том,
что ей нравилось за мной наблюдать. Как бы нам не хотелось, чтобы все было иначе,
нам никогда не стереть нашей истории. Я знал, что она наказывала меня за те вещи,
которые я делал. Но эти наказания проходили для меня наилучшим образом.
Неторопливо отстранившись, Ливви опустилась мне на грудь, и, положив свою
голову на мое плечо, простонала, в очередной раз, соприкоснувшись с моим членом. Я
же с трудом удерживал свое тело от реакции. Но я был готов. Более, чем готов. Мне до
смерти хотелось к ней прикоснуться. И то, что я не мог этого делать, начинало
казаться неоправданным.
- Я нервничаю, - прошептала она у моей шеи.
27
Эпилог. С. Дж. Робертс.
- Не нужно. Все, что тебе требуется - сказать мне, что я могу тебя касаться.
Я все равно был близок к тому, чтобы это сделать.
- Нет. Я все еще злюсь на тебя, - тихо хихикнула она.
