– Отведай лесбосского, мой милый Панса, – сказал Саллюстий. – Отличное вино.
– Это вино не очень старое, – сказал Главк, – зато лоза созревает быстро благодаря пламени Вулкана.
– Замечательно! – сказал Панса. – Но, пожалуй, его букет слишком пряный.
– Какая красивая чаша! – воскликнул Клодий, беря одну из хрустальных чаш, ручки которой, выдвинутые в виде змей, по излюбленной в Помпеях моде, были усыпаны драгоценными камнями.
– Не откажи принять ее, – сказал Главк, снимая с пальца дорогое кольцо и вешая его на ручку чаши, – вместе вот с этим кольцом, мой милый Клодий. Да ниспошлют тебе боги здоровье и благополучие, чтобы ты мог долго и часто наполнять ее до краев!
– Ты так щедр, Главк! – сказал игрок, передавая чашу своему рабу. – Твоя любовь ко мне придает этой чаше двойную цену.
– Пью за Граций[62]! – провозгласил Панса, трижды осушая свою чашу.
Гости последовали его примеру.
– Мы не избрали симпосиарха! – воскликнул Саллюстий.
– Что ж, бросим кости, – сказал Клодий, тряхнув стаканчик.
– Нет! – воскликнул Главк. – Нам не нужен холодный и всем надоевший симпосиарх, этот царь на пиру. Разве римляне не отреклись от повиновения царям? Неужели мы поступимся свободою предков? Эй, музыканты, сыграйте песню, которую я недавно сочинил, там есть стих про это.
Музыканты заиграли бурную ионийскую мелодию, и молодые голоса запели по-гречески…
Выслушав песню, все громко захлопали. Ведь в гостях у автора стихи всегда кажутся изумительными.
– Это в истинно греческом духе, – сказал Лепид. – Со звучностью и силой греческого языка не может соперничать римская поэзия.
– И в самом деле, как это не похоже на смиренную простоту оды Горация, которую мы только что слышали! – сказал Клодий, пряча усмешку. – Ионийская мелодия прекрасна. Кстати, это слово напомнило мне тост, который я хотел вам предложить. Друзья, выпьем за прекрасную Иону!
– Иона – греческое имя, – сказал Главк тихо. – Я с радостью пью за нее. Но кто она?
– Ах да! Ты ведь только что вернулся в Помпеи, а не то заслуживал бы остракизма за свое невежество! – горячо воскликнул Лепид. – Не знать Иону, самую очаровательную женщину в нашем городе!
– Да, она на редкость красива, – сказал Панса. – А какой голос!
– Должно быть, она питается только соловьиными языками, – сказал Клодий.
– Соловьиными языками… какая прекрасная мысль! – прошептала его «тень».
– Расскажите мне о ней, – попросил Главк.
– Так знай же… – начал было Лепид.
– Погоди, дай лучше я! – воскликнул Клодий. – твоя речь медлительна, как черепаха.
