Тут я увидел, как поползло вниз окошко у пассажирского сиденья. Из глубин машины высунулась волосатая рука, державшая камеру. Послышались тихие щелчки быстрой серии снимков, один за другим, как на фотосессиях моделей.
Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.
Цыпа не отрываясь смотрел в объектив с невероятно довольным выражением. Он словно нарочно позировал, а уж если к нему проявляли внимание, то оно украшало его, как новый, сшитый на заказ костюм из перьев. Минуту спустя посетителей заметили обе собаки и потрусили в сторону приезжих. В этот момент рука снова скрылась в темных глубинах машины. Стекло поднялось так же плавно, как и опускалось. И черный автомобиль, сверкнув на солнце лаком, поехал себе по дороге, набирая скорость.
Я был уверен только в одном: это был не рядовой любопытный. Не бывает так, чтобы ехал человек, не торопясь, в воскресное утро, случайно увидел петуха во дворе пригородного особняка и сказал себе: «Как хорошо, что у меня на переднем сиденье завалялась камера, не то жена мне не поверила бы». Во-первых, он уже к дому подъезжал на малой скорости. Во-вторых, заметил петуха с самого начала. Обычно проезжающие мимо дома уже где-то на середине пути обращают внимание на его светлость, вышагивающую по двору, и лишь тогда нажимают на тормоза, опускают окна и кричат птице что-нибудь оригинальное – например, «ку-ка-ре-ку!» В-третьих, этот парень вел съемку аппаратом с телеобъективом, а не каким-нибудь подвернувшимся под руку мобильником – значит, снимал он ради дела. Это вам не кадр на телефоне, который можно показать друзьям у стойки бара: «Только полюбуйтесь, кто разгуливает по двору этой ненормальной семейки!» Нет, он специально ехал именно к моему дому.
Рассуждая таким образом, я одновременно пытался определить собственную реакцию на происшедшее. Выразят ее лучше всего, наверное, следующие слова: «Почему, черт побери, на это потребовалось столько времени?» Мне уже месяца два казалось, что я вот-вот рехнусь окончательно. Из всех окружающих я был, кажется, единственным человеком, у которого вызывало бурный протест содержание пернатого монстра, целыми днями вопящего у нас во дворе на пределе своих сил. Как я уже упоминал, и Пэм, и девочки старались не обращать на это внимания. Соседи тоже не жаловались, что сильно меня удивляло. Если уж говорить откровенно, я застал однажды Тима, нашего соседа, за беседой с Цыпой, которую они вели через разделяющий наши участки забор. Эх, Тим, что же ты? Если бы это я жил по соседству, то непременно пригласил бы во двор полковника Сандерса
