— Что мелешь, Ари? Она же с телевизора. Из самого грязного притона.
— Наверное, она оттуда, но я так не думаю.
Озадаченный странными речами грека, Тагир не сразу заметил, что прошло пять минут и десять минут, а Катя Иванова все не возвращалась. Он ощутил легкое беспокойство.
— Ари, позови кого-нибудь из моих людей.
Повар с поклоном удалился, оставя нераспечатанную бутылку на столе. Через минуту в кабинете возник охранник Махмуд, опытный, надежный парень.
— Махмуд, где девочка? В сортире?
Охранник удивился.
— Почему в сортире, хозяин? Она уехала.
— Как уехала?
— Вы же сами послали.
По сузившимся глазам босса Махмуд уловил, что допустил какую-то промашку, и съежился, отступил к двери.
— Куда я ее послал? — тихо спросил Тагир.
— Переодеться. Вы велели ей переодеться в Красную Шапочку. Я подумал…
— Ты отдал ей ключи от машины?
— Отдал, хозяин.
Тагир медленно налил рома в бокал, медленно выпил. У него не укладывалось в голове, что рыжая, болтливая сорока с медовым языком так нагло, подло его кинула. Но если это так… если это так, она пожалеет, что родилась на белый свет.
— Ты записал номер машины, Махмуд?
— Конечно, хозяин.
— Завтра я должен знать, кто она и где живет. Ты понял, Махмуд?
— Сделаем, это нетрудно, — с облегчением ответил охранник. — Но поверьте, досточтимый, мы же не могли…
— Пошел вон, собака! — распорядился бек.
Это было семь лет назад…
На перемене ее перехватил Федька Захарчук, отвел к окну. Отвратительный тип: наглый, коварный, рожа сальная, немытая — и глаза слезятся, как у вечно обкуренного. Но — работодатель, распорядитель услуг. Упулился на Тину, точно она голая.
— Ну что, киса, сегодня пойдешь?
У Тины душа обмерла. Готовилась, настраивалась — вот-вот это должно произойти, а когда услышала, когда увидела Федькину скабрезную ухмылку, опять заколебалась. Но отступать нельзя. Сама напросилась.
— Пойду, хорошо.
Подружки с любопытством глазели от соседнего окна: догадывались, зачем ее отозвал центровой. Все трое давно в Федькином списке.
— К пяти сможешь?
— Ага.
Федька пожирал ее глазами, зачем-то ухватил за плечо. Она с негодованием отбросила его руку. Захарчук нагнулся, дыхнул перегаром.
— Киса, только не темни. Ты действительно ни с кем ни разу?
— Феденька, тебе никто не говорил, что ты кретин?
Детина радостно заухал.
— А ты прикольная… Ладно, пиши адрес.
Таина достала блокнот, куда заносила понравившиеся ей словечки и мысли, как великих людей, так и одноклассников, и аккуратно записала под Федькину диктовку: отель «Спорт», Ленинский проспект, номер дома такой-то.
