– Маккензи и Нолой? – поняла Амелия, и Лейси кивнула.
Нола держалась от нее подальше, но Лейси считала, что она испытывает неловкость и не может этого скрыть. Нола о чем-то разговаривала с группой людей, очень быстро, как она это делала всегда, когда была озабочена, и на что-то показывала в обстановке дома. Лейси видела, как она указывала на высокие окна, покрытые керамической плиткой полы и открытую кухню, отделанную декоративной плиткой. Она была в своей стихии, будучи риелтором, однако даже это не помогло ей скрыть свое состояние. Нервозность Нолы придала Лейси храбрости.
Она поднялась.
– Вот она идет, – сказала она Амелии. – Вы меня простите, если я?..
– Да, вперед, – Амелия ободряюще улыбнулась. Она протянула руку к пустой тарелке Лейси. – Давайте я пока положу вам гарнир.
Лейси отдала тарелку Амелии и поспешила к сводчатому оконному проему, где Нола разговаривала с каким-то мужчиной, размахивая рукой в воздухе, как бы описывая что-то массивное. Лейси ловко взяла ее за локоть, и Нола резко обернулась к ней.
– Пожалуйста, не могли бы мы поговорить несколько минут? – попросила она.
Нола помедлила, но лишь секунду.
– Да, – ровным голосом сказала она. Она вежливо улыбнулась собеседнику. – Приятно было поговорить с вами. Извините нас, пожалуйста.
Лейси окинула взглядом просторную гостиную, кухню, столовую. Везде были люди. Уединиться негде.
– Может, нам выйти во двор? – предложила она.
– В эту жару? Мы растаем. – Нола показала в сторону прихожей: – Давай пройдем в спальню. Никто не будет против.
Лейси не была в этом уверена, но покорно пошла следом за Нолой через прихожую в большую спальню, стеклянные двери которой выходили в сторону бассейна. Пальмы украшали покрывало на кровати, и занавески, и стены, и даже в одном из углов комнаты стоял вазон с пальмой.
Нола села на кровать, а Лейси – на обитый стул возле туалетного столика.
– Как вы? – спросила Лейси.
– А как ты думаешь? – огрызнулась было Нола, но так вяло, что это прозвучало совсем беззубо. Она положила руку себе на грудь. – У меня в сердце одна большая ноющая рана, – сказала она. – Сначала я потеряла дочь. Потом… – Она затрясла головой и замолчала, но Лейси ждала, чтобы она продолжила.
Нола наконец перевела взгляд на Лейси.
– Узнать, что Джессика не думает в первую очередь обо мне, рассматривая вопрос о том, кто должен позаботиться о Маккензи… Я просто не понимаю этого. Она моя внучка. Я ее единственная родственница.
– Если бы этот вопрос решала я, я бы согласилась с вами, Нола, – в беспомощном жесте подняла руки Лейси. – Это было бы самым логичным решением. Но вердикт выносим не мы, и поэтому нам приходится делать все возможное, чтобы ситуация разрешилась наилучшим образом. Пожалуйста, поймите. Я должна сделать то, что завещала Джессика, но, безусловно, вы сможете проводить с Маккензи столько времени, сколько захотите. Я обещаю.
