Каноэ закачалось, и ему пришлось сжать пальцы, чтобы удержать лодку.
Благодарность за доброту Анжелики быстро сменилась сожалением. Он был слишком груб с ней со времени своего возвращения на остров.
– Она сама виновата, – пробормотал он. – Oui. Ей стоило раньше назвать себя. Как только она меня увидела.
Тогда ему не пришлось бы волноваться, что его миссия вскроется. Живот свело при мысли о том, что могло с ней случиться, не спаси он ее от нападавшего.
Одному Богу известно, с какими еще проблемами ей приходилось сталкиваться за те два года, что она заботилась о матушке.
Он снова споткнулся, на этот раз о камень. Пошатнулся и засеменил вперед, утратив равновесие, – каноэ соскользнуло с его головы и начало падать. Пришлось нырять вперед, подхватывать и аккуратно опускать его на землю.
Каноэ он нашел на стропилах амбара. Оно запылилось, но не прохудилось – это было то самое каноэ, которое он когда-то сделал с отцовской помощью – вот только отец ушел в один из своих походов прежде, чем они смогли закончить.
Пьер всю зиму трудился над лодкой, пытаясь подогнать крошечные кедровые щепки. Он все сильнее и сильнее злился от собственной неумелости и отсутствия опыта, а потому в конце концов бросил это занятие.
Похоже, то был первый раз, когда он полностью осознал, насколько ненавидит отцовские отлучки на полгода. Когда Пьер сам стал вояжером, то решил, что у него не будет жены и детей. Чтобы никого не пришлось бросать.
На лбу выступил пот, и Пьер вытер его рукавом.
После тяжелого труда последних нескольких часов он не только проголодался, но и буквально мечтал освежиться в небольшом пруду среди скал, куда часто бегал в детстве и где можно было поплавать вдали от посторонних глаз.
Он снова начал поднимать каноэ, но остановился и вгляделся сквозь свежие весенние листья. Там мелькнуло что-то белое и донесся вполне различимый плеск.
Кто-то уже плавал в озере. На его тайном месте.
Да, его не было дома больше пяти лет. И все же это место принадлежало только ему. Мышцы напряглись. Пьер снова уложил каноэ на землю и бесшумно прокрался к озеру, где спрятался за корявым валуном.
У самого пруда на упавшем дереве лежала свернутая одежда. Пьер выглянул из-за валуна.
По спокойной воде плыла на спине молодая женщина. Белая нижняя рубашка вилась в воде вокруг ее ног, а голые руки лениво гребли. Длинные густые кудряшки обрамляли ее красивое лицо, темно-рыжим нимбом сияя на фоне синей воды.
Сердце Пьера часто забилось.
